Презентация, доклад Мне дали имя при крещении - Анна

– Анна,
Сладчайшее для губ и слуха.
Так дивно знала я земную радость
И праздников считала не двенадцать,
А столько, сколько дней в году…»

дворянина, отставного инженера-механика флота А.А.Горенко.
Со стороны матери И.Э.Стоговой А.Ахматова состояла в отдаленном родстве с Анной Буниной — первой русской поэтессой.
Своим предком по материнской линии Ахматова считала легендарного ордынского хана Ахмата, от имени которого и образовала свой псевдоним.

паровичка) около Одессы. Морской берег там крутой, и рельсы паровичка шли по самому краю…»

из дому, Аня и я с моим младшим братом, прикупить какие-то украшения для елки, которая всегда бывала у нас в первый день Рождества. Около Гостиного двора мы встретились с мальчиками Гумилевыми… Встретив их на улице, мы дальше пошли уже вместе, я с Митей, Аня с Колей за покупками.»

Валерия Срезневская.

отказы, наконец, утомили даже мою кроткую маму и она сказала мне с упреком: «Невеста неневестная», что показалось мне кощунством. Почти каждая наша встреча кончалась моим отказом выйти за него замуж.»

Анна Ахматова.
Из «Записных книжек»

Придуманное слово -
Разве я цветок или письмо?
А глаза глядят уже сурово
В потемневшее трюмо.
1913 г.

больше никогда не плачут.

И кажется лицо бледней
От лиловеющего шелка,
Почти доходит до бровей
Моя незавитая челка.

И непохожа на полет
Походка медленная эта,
Как будто под ногами плот,
А не квадратики паркета.

А бледный рот слегка разжат,
Неровно трудное дыханье,
И на груди моей дрожат
Цветы небывшего свиданья.

не от него, конечно. Видите, я не умею писать, как хочу.)…»

Я пришла к поэту в гости.
Ровно полдень. Воскресенье.
Тихо в комнате просторной,
А за окнами мороз

И малиновое солнце
Над лохматым сизым дымом…
Как хозяин молчаливый
Ясно смотрит на меня!

У него глаза такие,
Что запомнить каждый должен;
Мне же лучше, осторожной,
В них и вовсе не глядеть.

Но запомнится беседа,
Дымный полдень, воскресенье
В доме сером и высоком
У морских ворот Невы.

– Аnno Domini MCMXXI (Лета Господня 1921)»

хочу ни трепета, ни боли,
Мне муж - палач, а дом его - тюрьма.

Но видишь ли! Ведь я пришла сама;
Декабрь рождался, ветры выли в поле,
И было так светло в твоей неволе,
А за окошком сторожила тьма.

Так птица о прозрачное стекло
Всем телом бьется в зимнее ненастье,
И кровь пятнает белое крыло.

Теперь во мне спокойствие и счастье.
Прощай, мой тихий, ты мне вечно мил
За то, что в дом свой странницу пустил.

1921 г.

обновушку
Другу шила я.
Любит, любит кровушку
Русская земля.

я не внемлю,
Им песен я своих не дам.

Но вечно жалок мне изгнанник,
Как заключенный, как больной.
Темна твоя дорога, странник,
Полынью пахнет хлеб чужой.

А здесь, в глухом чаду пожара
Остаток юности губя,
Мы ни единого удара
Не отклонили от себя.

И знаем, что в оценке поздней
Оправдан будет каждый час...
Но в мире нет людей бесслезней,
Надменнее и проще нас.
1922 г.

вычеркнуто из списка живых до 1939 г…»
Из «Записных книжек»




И неоплаканною тенью
Я буду здесь блуждать в ночи,
Когда зацветшею сиренью
Играют звездные лучи.

Забудут? Вот чем удивили!

свою в силу она переплавит.
Мы детям клянемся, клянемся могилам,
Что нас покориться никто не заставит!

Июль 1941, Ленинград

главным образом, исторические романы. О жизни советского народа в журнале напечатано очень мало произведений. На страницах "Звезды" культивируются упаднические, ущербные настроения. Особенно ярко это выражено в стихах А. Ахматовой, И. Садофьева, М. Комиссаровой (№ 1 за 1946 г.).

Стихотворение А. Ахматовой "Вроде монолога" полно пессимизма, разочарования в жизни. Действительность представляется Ахматовой мрачной, зловещей, напоминающей "черный сад", "осенний пейзаж". Звуки города воспринимаются поэтессой, как услышанные "с того света"... "чуждые навеки". Симпатии и привязанность Ахматовой на стороне прошлого.

Ахматова пишет:

"Мой городок игрушечный сожгли,

И в прошлое мне больше нет лазейки,

Там был фонтан, зеленые скамейки,

Громада парка царского вдали,

На масляной - блины, ухабы, вейки,

В апреле - запах прели и земли.

И первый поцелуй..."

и Пугачёва,
Так меня тринадцать лет клянут.
Неуклонно, тупо и жестоко
И неодолимо, как гранит,
От Либавы до Владивостока
Грозная анафема гремит.

1959 г.

Анафема

литературы Оксфордского университета, Англия

Златоустой Анне всея Руси...

свершивший перелет.

И голос вечности зовет
С неодолимостью нездешней,
И над цветущею черешней
Сиянье легкий месяц льет.

И кажется такой нетрудной,
Белея в чаще изумрудной,
Дорога не скажу куда...

Там средь стволов еще светлее,
И всех похоже на аллею
У царскосельского пруда.

1958 Комарово

Приморский сонет

готово. Всего прочнее на земле печаль И долговечней - царственное Слово.