Презентация, доклад на тему Тест по 9 заданию ОГЭ по русскому языку

(18)Но я не от­ве­тил: я смот­рел вверх. (19)Шарик летел квер­ху плав­но и спо­кой­но, как будто этого и хотел всю жизнь.
(20)И я стоял, за­драв го­ло­ву, и смот­рел, и Алёнка тоже. (21)И мно­гие взрос­лые по­за­ди­ра­ли го­ло­вы — по­смот­реть, как летит шарик. (22)А он всё летел, всё умень­шал­ся. (23)Вот он про­ле­тел по­след­ний этаж боль­шо­го дома, и кто-то вы­су­нул­ся из окна и махал ему вслед, а он ещё выше, выше ан­тенн и го­лу­бей...

(10)Или я пред­став­лял себя Гав­ро­шем и сви­стел, из­де­ва­ясь над сол­да­та­ми, на самом верху бар­ри­ка­ды. (11)Я от­би­вал чечётку на каком-то ста­ром та­бу­ре­те, по­ка­зы­вал нос вра­гам, а пули жуж­жа­ли рядом, и ни одна из них не за­де­ва­ла меня, и меня не уби­ва­ли, как Гав­ро­ша, я от­сту­пал вме­сте с по­след­ни­ми ком­му­на­ра­ми, пря­тал­ся в про­ход­ных дво­рах. (12)Потом я ехал в род­ной город и ока­зы­вал­ся здесь, в биб­лио­теч­ном за­кут­ке, и от меня ещё пахло по­ро­хом па­риж­ских сра­же­ний.
(13)Со­чи­няя ис­прав­лен­ные сю­же­ты, я за­ми­рал, глаза мои, на­вер­ное, оста­нав­ли­ва­лись, по­то­му что, если фан­та­зия на­ка­ты­ва­ла на меня при сви­де­те­лях, я пе­ре­хва­ты­вал их удивлённые взгля­ды, — одним сло­вом, во­об­ра­жая, я не толь­ко ока­зы­вал­ся в дру­гой жизни, но ещё и ухо­дил из этой.

(18)На мгно­ве­нье в душу за­кра­ды­ва­ет­ся страх, как бы не за­дох­нуть­ся, но он вспо­ми­на­ет, что Жучка сидит там уже целые сутки. (19)Это успо­ка­и­ва­ет его, и он спус­ка­ет­ся даль­ше.
(20)Жучка, опять усев­ша­я­ся на преж­нее место, успо­ко­и­лась и весёлым по­пис­ки­ва­ни­ем вы­ра­жа­ет со­чув­ствие безум­но­му пред­при­я­тию. (21)Это спо­кой­ствие и твёрдая уве­рен­ность Жучки пе­ре­да­ют­ся маль­чи­ку, и он бла­го­по­луч­но до­сти­га­ет дна.

(33)Дагни впер­вые слы­ша­ла сим­фо­ни­че­скую му­зы­ку. (34)Она про­из­ве­ла на неё стран­ное дей­ствие. (35)Все пе­ре­ли­вы ор­кест­ра вы­зы­ва­ли в Дагни мно­же­ство кар­тин, по­хо­жих на сны. (36)Потом она вздрог­ну­ла и под­ня­ла глаза. (37)Ей по­чу­ди­лось, что худой муж­чи­на во фраке, объ­яв­ляв­ший про­грам­му кон­цер­та, на­звал её имя.
(38)Тётушка смот­ре­ла на Дагни не то с ужа­сом, не то с вос­хи­ще­ни­ем.

(17)Я решил съез­дить на дачу, ко­то­рая была прак­ти­че­ски за­бро­ше­на, и отыс­кать на чер­да­ках-под­ва­лах мед­ве­жон­ка среди ба­рах­ла. (18)Пе­ре­рыв там всё вверх дном, я в самом даль­нем углу в пыль­ном мешке
из-под кар­тош­ки нашёл иг­руш­ку.
(19)Сна­ча­ла я до­стал го­ло­ву мед­ве­жон­ка, ото­рван­ную «с мясом»,
затем — тело с на­по­ло­ви­ну вы­лез­шей через рва­ные дыры ватой. (20)Ещё час я по­тра­тил, чтобы найти в мел­ком му­со­ре на дне мешка про­пав­ший шарик глаза, но так и не нашёл.

(2)«Вот придёт наша Лёля с ра­бо­ты, мы вам по­ка­жем!» — кри­ча­ли они во­лей­бо­ли­стам со­сед­не­го двора. (3)И Коль­ка ходил гор­дый, будто это он сам умел га­сить так, что все иг­ро­ки по ту сто­ро­ну сетки бо­яз­ли­во при­се­да­ли на кор­точ­ки. (4)Будто он сам умел при­ни­мать труд­ней­шие мячи, а по­да­вал так, что мяч стре­ми­тель­ным чёрным ядром про­ле­тал в не­сколь­ких мил­ли­мет­рах над сет­кой, чудом умуд­ря­ясь не за­деть её.

(17)Кисти круп­ных цве­тов ка­ча­лись над самой го­ло­вой. (18)Их можно было тро­гать. (19)Их можно было со­рвать.
 
(20)Я про­тя­нул руку. (21)Эти цветы уже се­год­ня будут сто­ять у меня дома... (22)Над­ла­мы­ва­ясь, ветка гром­ко хруст­ну­ла. (23)Я то­роп­ли­во сунул её за спину.

(5)В воз­ду­хе в чу­до­вищ­ном изоби­лии зме­и­лись ленты сер­пан­ти­на, ко­лы­ха­лись ты­ся­чи воз­душ­ных ша­ри­ков. (6)И всё, что может быть осы­па­но, — плечи, столы, за­кус­ки, причёски тан­цу­ю­щих — было осы­па­но раз­но­цвет­ны­ми ко­пе­еч­ка­ми кон­фет­ти.
(7)Тан­цу­ю­щих было боль­ше, чем мог вме­стить зал. (8)Тан­це­ва­ли фокс­трот. (9)И тан­це­ва­ли его, ра­зу­ме­ет­ся, тоже одес­ским ма­не­ром: энер­гич­но ра­бо­тая лок­тя­ми, по­мо­гая ор­кест­ру оглу­ши­тель­ным шар­ка­ньем и каким-то ещё ни­ко­гда не слы­шан­ным мною па­ро­воз­ным ши­пе­ни­ем. (10)Ходят, кар­тин­но обняв своих дам, по-полотёрски усерд­но ра­бо­та­ют но­га­ми и всем залом друж­но при­шепёты­ва­ют: «Чу-чу-чу-чу!»

(22) Кин­тель разо­брал его слова, ска­зан­ные тихо, но твёрдо: (23)«А дру­гую я не буду...» (24)Мать Са­лаз­ки­на, пожав пле­ча­ми, за­иг­ра­ла. (25)И Саня запел.
(26)Го­ло­сок у него был так себе, не силь­ный, но пел Са­лаз­кин чисто и с ясным, сразу про­ни­ка­ю­щим в со­зна­ние зво­ном.

(27)Потом он ри­су­ет ещё не­сколь­ко ка­ри­ка­тур. (28)Зри­те­ли сме­ют­ся, хло­па­ют. (29)Ху­дож­ник встаёт, на­ша­ри­ва­ет но­га­ми туфли. (30)По­мощ­ник, по­ка­зы­вая на ри­сун­ки, сде­лан­ные толь­ко что ху­дож­ни­ком, пред­ла­га­ет же­ла­ю­щим при­об­ре­сти их. (31)Же­ла­ю­щих не ока­зы­ва­ет­ся.
 
 —   (32)Не­до­ро­го... (33)Ку­пи­те!  —   пред­ла­га­ет по­мощ­ник ху­дож­ни­ка. (34)Ху­дож­ник стоит не­по­движ­но. (35)Глаза его опу­ще­ны. (36)Губы креп­ко сжаты.

(1)Он рас­тя­па, этот Вовка. (2)Олег же его пре­ду­пре­ждал! (3)Де­ре­вен­ские ре­бя­та хо­ро­шие, но их надо ав­то­ри­те­том брать, после этого они ста­нут дру­зья­ми — во!(4)А с ав­то­ри­те­том вот что вышло.
(5)Олег-то в Оль­шан­ке сто раз был. (6)Он толь­ко вылез из ав­то­бу­са, и к нему сразу ки­ну­лись маль­чиш­ки: Мин­тин, Витёк и Егор­ка. (7)Рас­хва­та­ли вещи и по­нес­ли к дому его родни.

(11)На мгно­ве­ние Косте по­чу­ди­лось, что в лист­ве осины, рас­ту­щей не­по­далёку, мельк­нул не­яс­ный си­лу­эт. (12)Он при­гля­дел­ся: в кроне де­ре­вьев про­све­чи­ва­ло небо, во­круг вол­но­ва­лись и тре­пе­та­ли зелёные ли­стья. (13)Не­ко­то­рое время Костя оза­да­чен­но ози­рал­ся по сто­ро­нам, ни­ко­го не об­на­ру­жил, но злость про­шла без следа. (14)Вдруг рядом что-то про­сви­сте­ло и стук­ну­лось о ствол де­ре­ва, по спине про­бе­жал хо­ло­док. (15)Костя огля­нул­ся: прямо над его го­ло­вой из шер­ша­вой берёзовой коры тор­ча­ла стре­ла, и не какая-ни­будь бу­та­фор­ская или иг­ру­шеч­ная, а на­сто­я­щая, с ме­тал­ли­че­ским на­ко­неч­ни­ком. (16)Про­сле­див тра­ек­то­рию полёта стре­лы, Костя мед­лен­но перевёл взгляд на осину и на этот раз в самом деле уви­дел в зе­ле­но­ва­тых бли­ках тре­пе­щу­щих ли­стьев дев­чон­ку.

(5)Как-то по-осо­бен­но­му бле­сте­ли его глаза. (6)Но не вол­не­ние и не испуг, а злость по­яв­ля­лась в них, когда лей­те­нант бук­валь­но вы­пра­ши­вал у ко­ман­ди­ра каж­дый лиш­ний вылет, а когда воз­вра­щал­ся на аэро­дром, снова ста­но­вил­ся мрач­ным и не­раз­го­вор­чи­вым.
– (7)За­да­ние вы­пол­нил, — до­кла­ды­вал он ко­рот­ко.
(8)Ору­жей­ни­ки на­чи­на­ли про­из­во­дить по­сле­полётный осмотр и не на­хо­ди­ли ни од­но­го сна­ря­да. (9)Яро­вой ста­рал­ся рас­стре­лять в полёте весь бое­ком­плект под­чист ý ю.

(15)Од­на­ко без­дей­ствие скоро на­до­еда­ет, и юноша устрем­ля­ет­ся к от­ме­ли, где гиб­нут бес­по­мощ­ные крабы, ме­ду­зы, мор­ские звёзды. (16)Их­ти­андр любит спа­сать вы­бро­шен­ных на берег жи­вот­ных.
(17)Вы­ныр­нув на по­верх­ность, юноша за­ме­тил на вол­нах какой-то пред­мет, по­хо­жий на кусок бе­ло­го па­ру­са с ры­ба­чьей лодки. (18)Под­плыв по­бли­же, он с удив­ле­ни­ем уви­дел мо­ло­дую жен­щи­ну, при­вя­зан­ную к доске. (19)Не­уже­ли эта кра­си­вая де­вуш­ка мерт­ва? (20)Че­ло­век-ам­фи­бия был так взвол­но­ван своей на­ход­кой, что у него впер­вые по­яви­лось враж­деб­ное чув­ство
к оке­а­ну.

(17)Тогда жен­щи­на опу­сти­лась на кор­точ­ки и по­гла­ди­ла её по го­ло­ве, про­тя­ну­ла ей бу­лоч­ку, и со­ба­ка на­ча­ла есть, то и дело по­гля­ды­вая на жен­щи­ну: она бо­я­лась, что та уйдёт. (18)Жен­щи­на всё гла­ди­ла со­ба­ку и что-то тихо и пе­чаль­но го­во­ри­ла так же пе­чаль­но вздра­ги­ва­ю­щей жи­во­ти­не. (19)Потом до­ста­ла из сумки ли­вер­ный пи­ро­жок, по­ло­жи­ла его перед со­ба­кой и быст­ро, не огля­ды­ва­ясь, пошла.
 
(20)Со­ба­ка, оста­вив не­до­еден­ный пи­ро­жок, по­бе­жа­ла за жен­щи­ной, за­ску­ли­ла, та рас­те­рян­но оста­но­ви­лась.

(16)Го­во­ря друг другу эти слова, мы, ко­неч­но, шу­ти­ли, но не так, чтобы очень. (17)Спро­си нас в ту пору со взрос­лой стро­го­стью в го­ло­се, что это мы так по-ду­рац­ки шутим, мы бы, на­вер­ное, сму­ти­лись и пе­ре­ста­ли встав­лять в свою речь пуш­кин­ские слова, но мы ведь пе­ре­го­ва­ри­ва­лись не­гром­ко, го­во­ря друг друж­ке свои за­ме­ча­тель­ные ти­ра­ды, и, по край­ней мере, ни­ко­му дру­го­му зна­ний своих не де­мон­стри­ро­ва­ли.
(18)Лишь од­на­ж­ды Вовка со­рвал­ся.
(19)Так уж вы­хо­ди­ло, что слова эти и вы­ра­же­ния легко и ра­дост­но впи­ты­ва­ла наша па­мять, по­хо­жая на губку, да ведь ещё мы и упраж­ня­лись, встав­ляя в свои речи пуш­кин­ские обо­ро­ты, по­это­му Вовку было труд­но су­дить за рас­кры­тие тайны, когда он вдруг сжал кулак и крик­нул:
– Востре­пе­щи, тиран! (20)Уж бли­зок час па­де­нья!
(21)Это было в на­ча­ле по­след­не­го урока. (22)Анна Ни­ко­ла­ев­на рас­ска­зы­ва­ла про по­след­ние из­ве­стия с фрон­та, а Вовка, такая у него была почётная обя­зан­ность, пе­ре­дви­гал флаж­ки на карте под ру­ко­вод­ством учи­тель­ни­цы.

(5)Вы, дев­чон­ки, со­всем по­ме­ша­лись на Ан­ту­а­не, — рас­сме­я­лась Оля Авла­со­вич. — (6)Ан­ту­ан ска­зал, Ан­ту­ан по­смот­рел… (7)Как не­нор­маль­ные, чест­ное слово, будто на нём свет кли­ном сошёлся!
– (8)Можно по­ду­мать, тебе Клю­шев не нра­вит­ся! — на­смеш­ли­во ска­за­ла Таня.
– (9)Ни­ско­леч­ко! (10)А тебе? — лу­ка­во по­смот­ре­ла на неё Оля.
(11)Таня внут­рен­не вздрог­ну­ла, но опять во­вре­мя со­вла­да­ла с собой и от­ве­ти­ла:
– (12)Да так, с ума не схожу, как не­ко­то­рые… — (13)И она с лёгким пре­зре­ни­ем по­смот­ре­ла на Ал­лоч­ку.
(14)Лю­би­мо­ва дёрнула пле­чи­ком, но оправ­ды­вать­ся не стала.

(17)Когда поезд отошёл от оче­ред­ной стан­ции, я по­ста­вил книгу на от­кры­тое окно и стал смот­реть на лес, на поля и луга, ко­то­рые мель­ка­ли за окном. (18)И вдруг — о ужас! (19)Книга ис­чез­ла между двой­ны­ми ок­на­ми ва­го­на. (20)Ещё не по­ни­мая серьёзно­сти по­ло­же­ния, я замер и ис­пу­ган­но смот­рел на отца, на со­се­да-лётчика, ко­то­рый пы­тал­ся до­стать книгу. (21)Через ми­ну­ту уже весь вагон по­мо­гал нам.