Презентация, доклад ученицы 10 класса Тыщенко ЮлииСимволизм в творчестве А.Рембо

«Я сорву покровы с любой тайны, будь то религия или природа, смерть, рожденье, грядущее, прошлое, космогония, небытие. Я — маэстро по части фантасмагорий. Слушайте!»
А.Рембо

Великий французский поэт – Артюр Рембо, появление и развитие символизма во Франции.

Жан-Николя-Артюр Рембо(Римбаунд)

Артюр родился в 1854 году в деревне на северо-востоке Франции в семье военного и строгой, но заботливой зажиточной крестьянки. Франция XIX века — котел социальных катаклизмов, эпоха бесконечных перемен. Одна революция следует за другой, империя сменяется республикой, потом снова империей и снова республикой. Эта бурная эпоха не могла не повлиять на становление молодого таланта.
Отец ушел из семьи через 6 лет после рождения будущего поэта. Мать одна воспитывает четверых детей. Со вторым по старшинству, Артюром, приходится особенно тяжело. Имея выдающиеся сообразительность и талант, он считает школу психушкой, мечтает стать журналистом и несколько раз пытается сбежать из дома. Так однажды, добравшись до Парижа, он попадает в тюрьму, потому что его принимают за шпиона.

 
В попытке найти славу самонадеянный подросток Рембо посылает свои произведения разным известным людям — даже принцу. На удивление, этот прием срабатывает — в 15 лет за стихи, написанные на латыни и понравившиеся престолонаследнику, Артюр награждается премией. Среди его адресатов оказываются и другие литераторы. Стихи молодого человека очень понравились уже известному на тот момент поэту Полю Верлену, жизнь которого Рембо изменит навсегда.

Получив одобрение Верлена, Рембо приезжает в Париж. Он хочет стать сверхпоэтом или революционером, для него это примерно одно и то же. Поэзия, которая не инициирует перемен, его совершенно не интересует. Он делится с Полем и наставляет его на свой путь, считая, что Верлен сделан из глины, и принимает ту форму, какую захочет сделать из него «мастер».

 
В это время впервые публикуется стихотворение Артюра «Пьяный корабль» » ("LE BÂTEAU IVRE"), ставшее затем его визитной карточкой.
 
Удивительно, но в период создания своего шедевра юный Артюр еще не видел ни моря, ни кораблей, а уж тем более не бороздил отважно морские просторы. Такую удивительную картину рисовало его гениальное воображение. Вместе с тем «Пьяный корабль» - это не хаотичный набор эмоций впечатлительного юноши. Это хорошо осмысленное и четко продуманное стихотворение, поражающее не только фантасмагорией событий, но и прекрасной поэтической формой. Стих написан строгим александрийским гекзаметром.

.

.

«Пьяный корабль» (пер. В. Набокова)

В стране бесстрастных рек спускаясь по теченью,
хватился я моих усердных бурлаков:
индейцы ярые избрали их мишенью,
нагими их сковав у радужных столбов.
Есть много кораблей, фламандский хлеб везущих
и хлопок английский, - но к ним я охладел.
Когда прикончили тех пленников орущих,
открыли реки мне свободнейший удел.
И я,- который был, зимой недавней, глуше
младенческих мозгов, - бежал на зов морской,
и полуостровам, оторванным от суши,
не знать таких боев и удали такой.
Был штормом освящен мой водный первопуток.
Средь волн, без устали влачащих жертв своих,
протанцевал и я, как пробка, десять суток,
не помня глупых глаз огней береговых.
Вкусней, чем мальчику плоть яблока сырая,
вошла в еловый трюм зеленая вода,
меня от пятен вин и рвоты очищая
и унося мой руль и якорь навсегда.

И вольно с этих пор купался я в поэме
кишащих звездами лучисто-млечных вод,
где, очарованный и безучастный, время
от времени ко дну утопленник идет,
где, в пламенные дни, лазурь сквозную влаги
окрашивая вдруг, кружатся в забытьи, -
просторней ваших лир, разымчивее браги, -
туманы рыжие и горькие любви.
Я знаю небеса в сполохах, и глубины,
и водоверть, и смерч, покой по вечерам,
рассвет восторженный, как вылет голубиный,
и видел я подчас, что мнится морякам;
я видел низких зорь пятнистые пожары,
в лиловых сгустках туч мистический провал,
как привидения из драмы очень старой,

 
волнуясь чередой, за валом веял вал,
я видел снежный свет ночей зеленооких,
лобзанья долгие медлительных морей,
и ваш круговорот, неслыханные соки,
и твой цветной огонь, о фосфор-чародей!
По целым месяцам внимал я истерии
скотоподобных волн при взятии скалы,
не думая о том, что светлые Марии
могли бы обуздать бодливые валы.
Уж я ль не приставал к немыслимой Флориде, -
где смешаны цветы с глазами, с пестротой
пантер и тел людских и с радугами, в виде
натянутых вожжей над зеленью морской!

Брожения болот я видел, - словно мрежи,
где в тине целиком гниет левиафан,
штиль и крушенье волн, когда всю даль прорежет
и опрокинется над бездной ураган.
Серебряные льды, и перламутр, и пламя,
коричневую мель у берегов гнилых,
где змеи тяжкие, едомые клопами,
с деревьев падают смолистых и кривых.
Я б детям показал огнистые созданья
морские, - золотых, певучих этих рыб.
Прелестной пеною цвели мои блужданья,
мне ветер придавал волшебных крыл изгиб.
Меж полюсов и зон устав бродить без цели,
порой качался я нежнее. Подходил
рой теневых цветов, присоски их желтели,
и я как женщина молящаяся был, -
пока, на палубе колыша нечистоты,
золотоглазых птиц, их клики, кутерьму,
я плыл, и сквозь меня, сквозь хрупкие пролеты,
дремотно пятился утопленник во тьму.

Но я, затерянный в кудрях травы летейской,
я, бурей брошенный в эфир глухонемой,
шатун, чьей скорлупы ни парусник ганзейский,
ни зоркий монитор не сыщет под водой, -
я, вольный и живой, дымно-лиловым мраком
пробивший небеса, кирпичную их высь,
где б высмотрел поэт все, до чего он лаком, -
лазури лишаи и солнечную слизь, -
я, дикою доской в трескучих пятнах ярких
бежавший средь морских изогнутых коньков,
когда дубинами крушило солнце арки
ультрамариновых июльских облаков, -
я, трепетавший так, когда был слышен топот
Мальстромов вдалеке и Бегемотов бег,
паломник в синеве недвижной, - о, Европа,
твой древний парапет запомнил я навек!

Я видел звездные архипелаги! Земли,
приветные пловцу, и небеса, как бред.
Не там ли, в глубине, в изгнании ты дремлешь,
о, стая райских птиц, о, мощь грядущих лет?
Но, право ж, нету слез. Так безнадежны зори,
так солнце солоно, так тягостна луна.
Любовью горькою меня раздуло море...
Пусть лопнет остов мой! Бери меня, волна!
Из европейских вод мне сладостна была бы
та лужа черная, где детская рука,
средь грустных сумерек, челнок пускает слабый,
напоминающий сквозного мотылька.
О, волны, не могу, исполненный истомы,
пересекать волну купеческих судов,
победно проходить среди знамен и грома
и проплывать вблизи ужасных глаз мостов.

 Корабль опьянел от свободы и в этом вихре чувств полностью отдался воле рока. В его стремительно-фантастическом движении по морским просторам и есть, по мнению юного Рембо, смысл бытия, где перемешаны все чувства, как позитивные: «Ослепительной радугой мост изогнулся», так и негативные: «Загрязненный пометом, увязнувший в тину.»

Корабль без руля и парусов – великолепный символ поэта, который смело бросается в водоворот жизни. Он ощущает себя опьяневшим от беспредельности пространства и неутолимой жажды странствий, приключений. Поэт стремится открывать неразгаданные тайны, неизвестные земли. Однако на этом пути его ждет и немало разочарований, а в итоге разбитость и усталость. В свои шестнадцать лет Рембо уже прекрасно это понимал: Пусть мой киль разобьет о подводные камни, Захлебнуться бы, лечь на песчаное дно…»

Талант к стихосложению и возрастающая известность сделали Рембо уверенным в своем гении. Его творчество становится одной из основных вех символизма: свободная поэзия, в которой любые чувства воплощаются любыми образами. Артюр даже объявляет себя ясновидящим, желая быть посредником между человеком и вселенной.

До сих пор он и так вел не самый примерный образ жизни: курил трубку еще будучи подростком. Теперь же он фанатично истязает себя голодовками, бессонницами, алкоголем и наркотиками. Во всем этом ему сопутствует верный друг Верлен. В Брюсселе Поль в пьяном бреду выстрелом ранит Рембо в руку. Верлена сажают в тюрьму — друг не навещает его и встречает только через два года.

Буйный нрав Артюра толкает его на очередной непредсказуемый шаг. Не достигнув 20 лет, он решает, что не хочет больше быть поэтом. Несмотря на то, что количество опубликованных произведений можно пересчитать по пальцам, они достаточно успешны. Рембо даже пишет об этом свою первую небольшую книгу в прозе «Одно лето в аду», которую издает в 1873 году. Наконец, находят отклик детские мечты стать журналистом. Желая писать статьи о географических исследованиях, Рембо отправляется в путешествие — на этот раз на другой континент. Позже его доклад опубликует Географическое общество в Париже. «Я погружался в мечты о крестовых походах, о пропавших без вести открывателях новых земель, о республиках, не имевших истории, о задушенных религиозных войнах, о революциях нравов, о движении народов и континентов: в любое волшебство я верил», — написал Рембо.

Сначала бывший поэт идет добровольцем в голландскую колониальную армию, позже устраивается переводчиком в цирк и путешествует с труппой по Скандинавии, а затем уезжает жить в Африку. Там Рембо начинает торговать оружием и людьми и даже управляет факторией в Эфиопии, пока у него не обнаруживают рак. Будучи больным, Артюр возвращается во Францию, где ему ампутируют ногу, но саркома приковывает его к постели. Болезнь убила писателя в возрасте 37 лет. На могиле одного из ярчайших поэтов Франции было написано – «Жан-Николя-Артюр Рембо, негоциант».

Знал ли юноша из французского Шарлевиля, что создал уникальное произведение мировой литературы, которое впоследствии станет гимном символистов? Возможно, знал. Ведь жизнь его была необычной и, казалась, лишенной здравого смысла. В возрасте, когда многие таланты только вступают в литературу, он уже из нее вышел. Все свои гениальные стихи Рембо успел написать до двадцати лет. Затем, проведя анализ современной поэзии, решил, что лучше путешествовать по свету и зарабатывать на жизнь торговлей.
 
Когда был написан «Пьяный корабль», в литературной среде еще не существовал термин «символизм». Он был введен в обращение немного позже французским поэтом Жаном Мореасом. Однако манера письма Рембо, его художественные средства и эстетические принципы полностью соответствовали духу символизма. Особенно характерным в этом плане был «Пьяный корабль

МУЗЕЙ,ПОСВЯЩЕННЫЙ АРТЮРУ РЕМБО

Мыслимо ли было предположить, что юноша столь молодой, столь непостоянный способен будет устроить глобальный переворот в поэзии? Что сможет положить начало символистскому движению в литературе? Все эти вопросы трудно соотнести с реальными фактами, но всё-таки Артюру Рембо удалось удостоится звания великого французского поэта, несмотря на его искреннее желание спрятать своё творческое начало глубоко в душе

Поэт-подросток, алхимик слова, бунтарь, маргинал, революционер, путешественник, торговец… Кем только не был этот молодой человек. Но в историю он вошел, как самый загадочный поэт Франции, ставший предтечей символистов.