Презентация, доклад на тему Владимир Даль и его друзья

вместе обучались хирургии у профессора Мойера. Вот как описывает первую их встречу сам Пирогов:
«Однажды, вскоре после нашего приезда в Дерпт, мы слышим у нашего окна с улицы какие-то странные, но незнакомые звуки: русская песнь на каком-то инструменте. Смотрим, стоит студент в вицмундире... держит что-то во рту и играет: „здравствуй, милая, хорошая моя“, не обращая на нас никакого внимания. Инструмент оказался органчик (губной), а виртуоз — В. И. Даль».

он уже окончил Московский университет да и у Мойера был лучшим учеником. Обычно скупой на похвалы, Николай Иванович высоко оценивал медицинский талант друга и видел в нём будущего прославленного хирурга, а когда тот защищал медицинскую диссертацию, стал его официальным оппонентом. Даль какое-то время оправдывал надежды Пирогова и сделался хорошим специалистом по пластической и глазной хирургии, но любовь к литературе и русскому языку оказалась в нём сильнее.

верной статистикой России».
Он писал о Дале: «Он не поэт, не владеет искусством вымысла, не имеет даже стремления производить творческие создания; он видит всюду дело и глядит на всякую вещь с дельной стороны».

живший там уже несколько месяцев, оказался неоценимым для А.С. Пушкина как проводник по пугачевским местам Оренбурга и окрестностей.
Последняя их — трагическая — встреча произошла в день дуэли. Даль, узнав о несчастье, тотчас приехал на квартиру поэта и как друг и врач неотлучно находился у изголовья умирающего.
В последние минуты, в предсмертном забытьи, Пушкин, как писал Жуковский, «подал руку Далю и, пожимая ее, проговорил: «Ну, подымай же меня, пойдем, да выше, выше... ну, пойдем!»
В два часа сорок пять минут все было кончено, и Даль закрыл ему глаза...
Всю жизнь он свято хранил заветный дар Натальи Николаевны - изумрудный перстень-талисман Пушкина и сюртук, в котором он стрелялся на дуэли.

языка Даль начал с 1819. В 1832 были опубликованы "Русские сказки. Пяток первый", обработанные Владимиром Далем.
По доносу Булгарина, книга была запрещена, автора отправили в III отделение. Благодаря заступничеству Жуковского, Владимир Даль в тот же день был выпущен, но печататься под своим именем не смог: в 30-40-х годах печатался под псевдонимом Казак Луганский.