и сказок знал дед, но все сказы начинал и завершал удалой или грустной песней.
2) Ребятишки всегда собирались вокруг него, ложились на траву, подперев кулачками непутёвые головы и пораскрыв рты, слушали, как сказку.
3) — Шашки вон! — командовал старик, тряс узловатыми землистыми пальцами свой дубовый костыль и одним махом срубал метёлки жирной лебеды.
4) Потом садился, долго сидел бесшумный, что-то перебирая сизыми губами, отыскивая, как на чётках, нужный камушек, и как бы сама собой сначала тихо, потом всё сильней и отчётливей, неторопливо и просторно, как сама степь, с губ его текла песня, грустная, горькая, как полынь, о казачке, не дождавшейся мужа с войны, и сиротинушках детках её, напрасно убитой горлице, об умирающем ямщике и наказе его или ещё о чём-то таком, что сердце сводило печалью, навёртывалась горячая слеза.
ОГЭ-2019