Слайд 1
ИГРАЕМ В СКАЗКУ
(пальчиковый театр)
«ТРИ ПОРОСЁНКА»
Слайд 3 Всё лето они играли на зелёной траве, грелись на солнышке, нежились
в лужах. Но вот пришла осень.
Солнце уже не так сильно припекало, серые облака тянулись над пожелтевшим лугом.
-Пора нам подумать о зиме,- сказал как-то Наф-Наф своим братьям, проснувшись рано утром.
Слайд 4
— Мой дом будет готов за один день, — сказал Ниф-Ниф братьям.
—
Он будет непрочный, — покачали головой братья, не одобряя решение брата.
Слайд 5Второй поросенок, менее ленивый, чем первый, пошел искать доски и — тук-тук-тук —
за два дня сложил себе домик. Но деревянный домик не понравился третьему поросенку.
Слайд 6— Так дома не строят. Надо построить такой дом, чтобы в нем
не страшен был ни ветер, ни дождь, ни снег и, самое главное, чтобы он защитил от волка.
Слайд 7Проходили дни, и дом мудрого поросенка потихоньку, кирпич за кирпичом, рос.
Братья посмеивались:
—
Ну что ты так много работаешь? Разве тебе не хочется пойти с нами поиграть?
Но поросенок упрямо отказывался и продолжал строить:
— Сначала построю дом, и только тогда пойду играть.
Слайд 9Именно этот, самый умный из трех поросят, заметил, что неподалеку оставил
свои следы огромный волк. Встревоженные поросята спрятались в домах. Вскоре появился волк и свирепо уставился на соломенный домишко самого ленивого поросенка.
— Выходи, поговорим! — приказал волк, и у него уже потекли слюнки в предвкушении обеда.
— Я предпочитаю остаться здесь, — ответил, дрожа от страха, поросенок.
— Я тебя заставлю выйти! — крикнул волк и изо всех сил подул на домик.
Слайд 10Соломенный домик развалился. Довольный успехом, волк не заметил, как поросенок выскользнул
из-под кучи соломы и побежал прятаться в деревянный домик своего брата. Когда злой волк увидел, что поросенок убегает, то заорал страшным голосом:
— А ну иди сюда!
Он думал, что поросенок остановится. А тот уже вбегал в деревянный домик своего брата.
Слайд 11Брат его встретил, сам дрожа как осиновый лист:
— Будем надеяться, что наш домик
выдержит! Давай мы оба подопрем дверь, тогда волк не сможет ворваться к нам!
А голодный волк, стоя возле домика, начал барабанить в дверь:
— Откройте, откройте, мне надо с вами поговорить! Двое братишек плакали от ужаса, но старались удержать дверь. Тогда разъяренный волк поднатужился, раздул грудь и... фу-у-у! Деревянный домик рухнул, как карточный.
Слайд 12К счастью, их мудрый брат, который все видел из окна своего
кирпичного дома, быстро открыл дверь и впустил убегавших от волка братьев.
Едва он успел их впустить, как волк уже стучал в дверь. На этот раз волк был озадачен, потому что домик показался ему более прочным, чем предыдущие. И в самом деле, он подул раз, подул другой, подул третий — но все напрасно. Домик стоял по-прежнему, а поросята уже не так как прежде, дрожали от страха.
Слайд 15
Обессиленный волк решил пойти на хитрость. Рядом стояла лестница, и
волк взобрался на крышу, чтобы осмотреть дымовую трубу. Однако все, что он делал, заметил мудрый поросенок и скомандовал: — Быстро разводите огонь! В это время волк, засунув лапы в трубу, раздумывал, стоит ли ему спускаться в такую черноту.
Слайд 16Залезть туда было непросто, но очень уж аппетитно звучали доносившиеся снизу
поросячьи голоса. «Умираю от голода! Попробую все-таки спуститься!» — и он плюхнулся вниз.
Едва придя в себя, волк увидел, что приземлился прямо в горящий очаг. Огонь охватил волчью шерсть, хвост превратился в дымящийся факел. Но на этом все не кончилось.
Мудрый поросенок крикнул: — Бейте его, да посильней! Бедного волка как следует избили, а затем, стонущего и воющего от боли, выбросили за дверь.
— Никогда! Никогда больше не буду лазить по трубам! — кричал волк, пытаясь погасить свой пылающий хвост. В один миг он был далеко от этого злополучного дома.
Слайд 17А счастливые поросята танцевали у себя во дворе и пели песенку:
— Тра-ля-ля!
Волк не вернется никогда!
С этого страшного дня братья умного поросенка тоже взялись за работу. Вскоре к кирпичному дому прибавилось два других. Однажды волк забрел в те места, но как только увидел три трубы, то вновь как будто почувствовал нестерпимую боль в обожженном хвосте, и он ушел из тех мест навсегда.