Презентация, доклад на тему Вокальное творчество М. И. Глинки

ВЛАДИМИРОВНЫ

Вокальное творчество М. И. Глинки

обращался на протяжении всей своей жизни. Она включает более 70 песен и романсов (в том числе цикл «Прощание с Петербургом» на слова Н.В. Кукольника). В основном это лирические сочинения, не утратившие связи со сложившимися традициями.
На стиль романсов Глинки повлияли:
русский бытовой романс, городская песня;
мелодика русской народной песни;
итальянский стиль bel canto. Глинка был в Италии в1830-1833 годы, и мог «на месте» ознакомиться с итальянской музыкой. Он был лично знаком с Беллини и Доницетти, часто посещал театр, после чего на память играл запомнившиеся мелодии. К «итальянским» романсам Глинки относятся «Победитель» и «Венецианская ночь», написанные в Милане.

них можно отнести к классике русского романса: «Не искушай» (1825), «Бедный певец» (1826), «Скажи, зачем» (1827), «Не пой, красавица, при мне» (первый «восточный» романс Глинки и первое обращение к поэзии Пушкина, 1828).
Вокальное творчество композитора связано с самыми популярными жанрами начала XIX века – элегией, «русской песней», балладой (типичными для творчества А.А. Алябьева, А.Н. Верстовского, А.П. Есаулова). Все эти жанры подняты Глинкой на новый художественный уровень.

с народными образами2, резко выделяются среди романсов молодого Глинки подчеркнутой простотой изложения.
Это именно песни, весь образ заклю­чен здесь в мелодии, партия фортепиано играет очень скромную роль гармонической опоры.
Большинство из них написано на слова А.А. Дельвига, знатока и любителя народной поэзии («Ах ты, ночь ли, ноченька»).

вечера
До глубокой полночи
Не блистаешь звездами,
Не сияешь месяцем?
Всё темнеешь тучами?

глубоко на сердце -
Позабудешь девицам
Усмехаться, кланяться;

постелю жесткую,
Как в могилу, кинешься!

классическим образцом жанра элегии, с типичной для него плавностью мелодической линии, начальной восходящей секстой, чувствительными задержаниями («вздохами»).
Еще никто из русских современников Глинки не достигал того художественного совершенства, с которым он передал психологический подтекст стихотворения.
За внешней сдержанностью, говорящей об остывшем чувстве, композитор расслышал живое волнение.

я не верю увереньям,
Уж я не верую в любовь,
И не могу предаться вновь
Раз изменившим сновиденьям!

больного
В его дремоте не тревожь!

Я сплю, мне сладко усыпленье;
Забудь бывалые мечты:
В душе моей одно волненье,
А не любовь пробудишь ты…

смотр» на слова В.А. Жуковского . Она была написана вскоре после завершения оперы «Жизнь за царя».
В своей автобиографии Глинка описывает обстоятельства первого исполнения баллады:
«…Жуковский в конце зимы с 1836 на 1837 год дал мне однажды фантазию «Ночной смотр»,только что им написанную. К вечеру она уже была готова, и я пел её у себя в присутствии Жуковского и Пушкина. Матушка была еще у нас, и она искренно радовалась увидеть у меня таких избранных гостей».

Глинка рисует фантастическую картину ночного парада мертвого войска.

композитор отнюдь не стремился к музыкальному воспроизведению рече­вых интонаций (что так характерно, например, для Даргомыжского и Мусоргского).

дробь военного барабана, звучание литавр, труб.
Самый значительный момент в развитии сюжета – появление героя повествования, полководца, подчеркнут тональным сдвигом (f-moll — Des-dur).

из-под русских снегов, С роскошных полей италийских, Встают с африканских степей, С горючих песков Палестины.

В двенадцать часов по ночам Из гроба встает барабанщик; И ходит он взад и вперед, И бьет он проворно тревогу.

и вперед,
И громко трубит он тревогу.
И в темных могилах труба
Могучую конницу будит:
Седые гусары встают,
Встают усачи кирасиры;
И с севера, с юга летят,
С востока и с запада мчатся
На легких воздушных конях
Одни за другим эскадроны.

сюртук;
Он с маленькой шляпой и шпагой;
На старом коне боевом
Он медленно едет по фрунту;
И маршалы едут за ним,
И едут за ним адъютанты;
И армия честь отдает.
Становится он перед нею;
И с музыкой мимо его
Проходят полки за полками.

ухо сам
Он шепчет пароль свой и лозунг;
И армии всей отдают
Они тот пароль и тот лозунг:
И Франция - тот их пароль,
Тот лозунг -Святая Елена…

Так к старым солдатам своим
На смотр генеральный из гроба
В двенадцать часов по ночам
Встает император усопший

однако написана была на несколько лет раньше – из воспоминаний композитора известно, что они, вместе с другом, поэтом Нестором Кукольником, присутствовали при запуске первой в России железной дороги летом 1837 года в Петербурге.
Потрясенные зрелищем , друзья в тот же вечер сочинили «Попутную..» и через несколько дней ее уже распевали во всех салонах города.

Ее можно отнести к типу жанровой сценки.
Первая часть «Попутной» напоминает инструментальные пьесы типа «perpetuum mobile». Ее музыка передает веселую суету, радостное нетерпение толпы, ожидающей поезда. Отрывистые вокальные фразы основаны на скороговорке
Четкий ритм фортепианной партии ассоциируется с перестуком колес.

музыки резко меняется: она передает душевное состояние героя, его волнение в ожидании встречи. Вокальная партия становится гораздо пластичнее, напевнее.
Противопоставление контрастных образов в «Попутной песне» чрезвы­чайно характерно для Глинки. Подобная контрастная композиция почти не встречается в романсах его предшественников, большей частью построенных на развитии одного лирического образа.

народ! И быстрее, шибче воли Поезд мчится в чисто поле. Нет, тайная дума быстрее летит, И сердце, мгновенья считая, стучит. Коварные думы мелькают дорогой, И шепчешь невольно: "О Боже, как долго!"

наш народ! И быстрее, шибче воли Поезд мчится в чисто поле. Не воздух, не зелень страдальца манят, - Там ясные очи так ярко горят, Так полны блаженства минуты свиданья, Так сладки надеждой часы расставанья.

наш народ! И быстрее, шибче воли Поезд мчится в чисто поле.

музыкального прочтения. С присущим ему даром музыкального обобщения, он схватывает основное настроение текста стихотворения и передает его в законченной мелодии, следуя за нюансами поэтической речи.

мгновенье», удивительным образом связавший биографии Глинки и Пушкина. Стихотворение Поэта посвящено А. П. Керн, а романс – ее дочери Екатерине, возлюбленной композитора. Все высказанное Пушкиным в этом прекрасном стихотворении было пережито и прочувствовано Глинкой. Возможно, именно поэтому возникло здесь столь гармоничное соединение непосредственности чувства и высочайшего мастерства.

Е. Е. Керн

сложной трехчастной форме, довольно редкой в вокальной музыке.
Романс обрамляется фортепианной темой, построенной на основном мотиве вокальной мелодии.
Пленительная кантилена I части звучит на фоне легких арфообразных фигураций фортепиано. Отдельные ее детали выразительно фиксируют тончайшие нюансы пушкинской речи (на словах «как мимолетное виденье» мелодия становится совсем легкой и воздушной благодаря синкопе).
Первый гармонический оборот заставляет вспомнить Баха, хрупкую и возвышенную первую прелюдию из «ХТК». Вряд ли Глинка сознательно ориентировался на ее музыку. Сходство могло быть вызвано внутренним родством образов – в обоих случаях возникает представление о прекрасном идеале.

с четким скандированием текста. Ее тональность возникает как ярко контрастное сопоставление – после каденции в C-dur сдвиг в As-dur. Фортепианные тираты в басу, репетиции аккордов подчеркивают беспокойное волнение. «Мимолетное виденье» исчезло, приблизилась суровая действитель­ность...
Второе четверостишие второй строфы («В глуши, во мраке заточенья») Глинкой трактовано как развернутый предыкт к репризе. Это медленный, затрудненный синкопами в партии фор­тепиано подъем к кульминации.

передают живую радость встречи:
Романс завершается ликующей кодой с ее учащенным трепетом фортепианной партии и яркой, на полном дыхании звучащей кульминации.

красоты.
В томленьях грусти безнадежной,
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.

нежный,
Твои небесные черты.
В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.

красоты.
И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь!