Презентация, доклад Русский пейзажист Исаак Ильич Левитан

(30 августа по старому стилю) 1860 года на западной окраине России в небольшой безымянной деревеньке близ железнодорожной станции Кибарты (неподалеку от пограничного городка Вержболово) в образованной, интеллигентной, но бедной еврейской семье.

Кедайняй, местечка, примечательного сосуществованием еврейской и шотландской общин в Литве. Эльяшив учился в ешиве в Вильно. Занимаясь самообразованием, самостоятельно овладел французским и немецким языками.

еще сын и две дочери), в доме Левитанов царила добрая и чистая атмосфера, благоприятная для духовного развития детей. Отец сам обучал их грамоте, а в конце 1860-х годов перевез семью в Москву, чтобы дать детям возможность выйти в люди.

французского и английского языка, которые давал отец. Тем не менее, родители чутко отнеслись к увлечению сыновей искусством и не возражали, когда в 1870 году старший сын Авель, а затем, в 1873 году, и Исаак решили поступить в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Сейчас нам остается только благодарить и молиться за родителей Левитана, этих безымянных героев, которые своим кротким трудом помогли подняться Исааку и стать тем, кем он встал в своей жизни. Годы обучения в училище стали для Исаака временем тяжких и мучительных испытаний. Впоследствии, через много лет, уже будучи признанным и любимым, художник писал: "Не надо очень розово представлять себе перспективу изучения живописи. Сколько горя, усилий, трудов и разочарований пока выбился на дорогу". В 1875 году в семье Левитанов умерла мать, вслед за нею два года спустя умер отец, и детям пришлось вести почти нищенский образ жизни. Но, все-таки, уже в ранние годы своего учения Исаак Левитан не только верно усвоил уроки учителей, но и сказал заметное слово в русском пейзаже. Его склонность к изображению природы и страстная любовь к ней проявилась уже вскоре после поступления в училище.

художник и руководитель пейзажной мастерской, буквально выпросил его у своего друга Василия Перова, у которого Исаак учился в натурном классе. Заметив незаурядные способности, искренность и поэтичность натуры бедного ученика, преподаватели искренне стремились облегчить его положение. Левитану чаще других учеников выдавали, пусть и скудные, но денежные пособия, кисти, краски и другие художественные предметы, а на четвертом году обучения рекомендовали для получения стипендии генерал-губернатора, князя Долгорукова. Но, несмотря на эти благородные усилия, средств для нормального существования все равно не хватало.

Впоследствии Левитан в 1897 году своем единственном выступлении в печати - памяти Саврасова - назвал учителя "одним из самых глубоких русских живописцев", умевшим отыскать и в самом простом и обыкновенном те интимные, глубоко трогательные, часто печальные черты, которые так сильно чувствуются в нашем родном пейзаже и так неотразимо действуют на душу... Посмотрите на лучшие из его картин. Какая простота! Но за этой простотой вы чувствуете мягкую, хорошую душу художника, которому все это дорого и близко его сердцу".

именно в Левитане он нашел наиболее родственную натуру, и не случайно говорили, что только ему Саврасов передал "тайну мотива". Чуткость к пейзажной лирике учителя и его наследию определила многие качества первых работ Левитана. Так, очень близка к саврасовским пейзажам картина "Солнечный день. Весна" (1877)

пейзажные фоны перовских картин и произведения "элегической" линии творчества Саврасова - изображения болот, забытых сельских погостов. Но работы Левитана не производят впечатления "вторичности".

из возможных в то время оценок - приобретена Павлом Третьяковым, основателем знаменитой Государственной Третьяковской Галереи, чутким любителем пейзажной живописи, выше всего ставившим не "красоты природы", но душу, единство поэзии и правды. В последствии Третьяков уже не выпускал Левитана из поля своего зрения, и редкий год не приобретал у него новых работ для своего собрания.

и "Тихая обитель", она создана под впечатлениями Левитана от двух монастырей: под Звенигородом и на Волге. Художник и не ставил своей задачей изобразить определенное место - картина является состоянием души, медитацией, в которую погружается человек, когда видит старинный монастырь в золотых лучах заката, и слышит головокружительный перезвон колоколов, зовущих то ли на службу, то ли в небо за журавлями...

на протяжении трех лет (1888-1890). Здесь Левитан впервые нашел те мотивы и сюжеты, которые впоследствии увековечили его имя, а, заодно, и имя Плеса. Золотой Плес - один из шедевров, созданных Левитаном в это время. С поразительной чуткостью переданы в этом полотне ощущение умиротворенной тишины, мягкое сияние предзакатного света, нежное марево тумана, плывущего над спящей рекой...

половине 1890-х годов, и входящих в так называемую "мрачную трилогию" (наряду с Владимиркой и Вечным покоем). Картина была слишком личной для художника, а потому встретила непонимание у многих. В частности, Репин сказал о ней: "Надо же, какая большая картина, и все для какого-то пейзажа!". Михаил Нестеров же, близкий друг художника, верно заметил, что Омут отражает некий глубокий личный метафизический опыт художника, которому приходилось немало бродить над пропастями нашей жизни.

возвращения из первой заграничной поездки картина "Тихая обитель". Сохранились свидетельства о том, что после ее появления на передвижной выставке 1891 года имя Левитана было "на устах всей интеллигентной Москвы". Люди приходили на выставку только для того, чтобы еще раз увидеть картину, говорившую что-то очень важное их сердцам, и благодарили художника за "блаженное настроение, сладкое душевное спокойствие, которое вызывал этот тихий уголок земли русской, изолированный от всего мира и всех лицемерных наших дел".

Его работы в этом жанре позволяют ощутить любовь художника к природе в самых малых ее проявлениях, его чуткость к цветению, солнечным началам природы в самом простом полевом цветке. По благородной простоте и изяществу левитановские натюрморты не имеют себе равных в русской живописи XIX века.

и множество подготовительных этюдов. Михаил Нестеров, друг Левитана, писал: "В те годы каждое появление новой картины Левитана было его торжеством. О нем говорили, им восхищались. Счастье становилось на его сторону, ибо он был признанный мастер".