Презентация, доклад Народное образование в Оренбургской губернии во второй половине XIX в начале XX века

XX века

Работа
студентки 4 курса ОГПУ
Факультет История
401 группы
Сайфутдиновой Алии Ахметовны

связывается будущее любой страны. Именно его уровень определяет социальный статус личности и нации в цивилизованном мире. Через него осуществляется передача людям всего накопленного человеческого знания. Образование является не только объектом, но и субъектом модернизации общества, его мощным рычагом и внутренним ресурсом. Ибо оно в процессе общественного развития выступает, как основной фактор накопления и развития интеллектуального и духовного потенциала нации, а в XXI столетии, как стратегический долговременный производственный момент, обеспечивающий переход общества к интенсивному развитию.

Образование все больше выступает как фундамент духовности, культуры, научно-технических достижений, цивилизованного движения в целом.

знания и воспитывает людей, учитывая национально-культурные запросы общества. Поэтому каждый должен иметь возможность пройти в детстве через воспитание культуры собственного народа. Лишь тогда будет успешным и приобщение к культуре разных народов и к общечеловеческим ценностям. Поэтому в последние годы началось возрождение национальных учебных заведений, прежде всего общеобразовательных школ. Отсюда и огромный интерес к истории создания и развития национальных учебных заведений.

К.Д. Ушинским. К этому он пришел, наблюдая за иностранными школами, и прежде всего шведов, Немцов, французов, англичан. Необходимость национального типа школ Ушинский обосновал тем, что у каждого народа в основе идеи воспитания, лежит представление о том, каков должен быть человек по понятиям народа и в известный период народного развития2.

Таким образом, в процессе современного реформирования системы образования в Российской Федерации важно изучение опыта, накопленного в предшествующие периоды, при этом учитывающего традиции многонациональности страны. Поэтому обращение к опыту прошлого, связанного с традицией национального обучения и воспитания в Оренбургской губернии на рубеже Х1Х-ХХ вв., обусловило необходимость исследовать данную проблему.

письменные источники указывают на вторую половину XVII в. Но, видимо, более правильно будет вести историю исламских учебных заведений на Южном Урале с XVI в., на что указывал еще Ризаитдин Фахретдинов, крупнейший исследователь культуры Востока. Однако мусульманская школа была сельской. В большинстве городов Оренбуржья, возникших как административные центры Российского Востока, не было ни мектебе (начальных школ), ни медресе. К отмене крепостного права только в Оренбурге и Троицке имелись более или менее влиятельные школы. В XVIII в. мектебе и медресе материально содержались исключительно за счет местного населения и в этом смысле являлись подлинно народными учебными заведениями башкир и татар. Они приобрели значительное влияние в крае. Заметна была их роль и в политической жизни. Большие медресе часто становились местом распространения антиколониальных идей, а их руководители нередко превращались в духовных вождей башкирских восстаний XVIII в.

мечети строил Мухаметбаки Салих.

2 мечеть - Габдулла Габрахманов

с Е. Пугачевым, в результате чего был подписан специальный указ башкирам, сыгравший немаловажную роль в мобилизации сил повстанцев1. Если пугачевцы между собой Бердскую казачью слободу именовали Москвой, а Сакмарский городок Киевом, то Каргалы были прозваны Петербургом. Подобные факты, позволяли исследователям смело утверждать, что «Каргала давала наставления и подписания своим приверженцам, исполняемые точнее, чем насылаемые из действительного Петербурга.». «Если присмотреться к этому поселению и особенно теперь, то, пожалуй, придешь к мысли, что оно для окружающего населения (башкир, татар, казахов, чувашей), представляет действительно как бы столицу, подобие Мекки для всех последователей ислама, или Самарканда для среднеазиатских народов. Башкиры и другие почитают Каргалу, нежели Уфу или Казань», писал современник тех событий П.И. Рынков. Царское правительство приняло ряд мер, направленных против расширения сети и усиления мектебов и медресе. В ходе подавления восстаний школы разрушались, мусульманские духовные лица (ахуны, муллы), заведующие медресе (мударисы), учителя (мугаллимы), влиятельные образовательные лица (абызы), то есть вся интеллектуальная часть башкирского и татарского народа, подвергались жестоким преследованиям.

быстро расширяться. Этому способствовали умиротворение края после перевода башкир в военное управление, постепенный переход к оседлому землевладению, усиление притока в регион казанских татар, то есть общий рост мусульманского населения края. Увеличению численности школ благоприятствовала также организация Мусульманского Духовного собрания. Государственное признание ислама, широкое строительство мечетей, рост спроса на кадры культовых служителей, подъем религиозного самосознания мусульман вели к открытию новых учебных заведений, упорядочению всего учебного дела. Укреплению местной системы образования послужило и начало книгопечатания на восточных языках. Львиную долю книжной продукции Казанской типографии составляли учебные книги для традиционного образования башкир и татар. Это создавало основу для более широкого, чем раньше, распространения книжных знаний в массах.

Российского Востока. Начавшаяся в пореформенный период XIX в. буржуазная эволюция народного образования приобретает новые очертания. Школа оценивается не только как орудие подготовки просвещенных кадров в экономических интересах, но и как средство пробуждения самосознания народов, повышения их культуры и приближения к европейскому уровню образования.

уже довольно развитая сеть русско - «инородческих» школ, приближавшихся к типу национальных. Дальнейшее развитие получили новометодные мектебе и ч медресе, представляющие собой светские национальные учебные заведения. Сформировался отряд светских профессиональных педагогов из нерусских народов края, внесших заметный вклад в приобщение широкого круга населения к знаниям, в развитие национальных культур и мировоззрений. Непосредственный научный интерес к Оренбургской губернии вызван тем, что ко второй половине XIX в. Оренбург превратился в признанный центра мусульманского образования на российском Восток. Здесь работали крупные медресе - подлинные очаги книжности и религиозной учености. Слава некоторых из них вышла за пределы страны. Особенно знаменитыми были медресе в Оренбурге, Сеитовском посаде и Троицке.

Одна из главных мечетей села Татарская Каргала. Здесь тоже проводилось обучение письму, чтению, заучиванию хадисов и молитв

населяющих Россию инородцев» и начали возникать первые русско-инородческие училища до 1924 года, когда конфессиональные школы мусульман фактически прекращают свое существование, уступая место советской школе. Единого директивного документа о запрете изучения основ вероучения в свободное время в мектебах и медресе, содержащихся за счет добровольных пожертвований частных лиц, не было. Но в документах разного уровня однозначно требовалось осуществление принципа единой трудовой школы с преподаванием на родном языке, свободной от религиозного влияния. Советские партийные работники центральных и местных учреждений форсировали преобразования в школьном деле и волевым путем закрывали мектебы и медресе, не учитывая интересы населения и нарушая декрет о свободе совести. После 1924 г. школы такого типа фактически исчезают.

реформирования школ и возникновения и деятельности национальных периодических изданий.
Вопросы государственной политики в отношении нерусских народов, возникновение государственных школ для «инородцев» во многом связаны с исламом. Ислам как крупнейшая из нехристианских конфессий в Российской империи (по численности исповедующего его населения) постоянно привлекал внимание русских политиков и государственных деятелей. В связи с социально-политическими реформами 60-70-х гг. XIX века, объективно встал вопрос об унификации всех сторон жизни населения страны. Этой основной задаче были подчинены изыскания исследователей того времени - православных миссионеров, «разоблачающих» ислам и его последователей в России.1 Но необходимо отметить, что некоторые из миссионерских деятелей в своих работах давали довольно объективную картину образа жизни и мышления мусульманского населения внутренних губерний Российской Империи. Вместе с тем, со стороны мусульманских богословов велась исламская контрпропаганда.

по инициативе Ахмеда Хусаинова и его брата М. Хусаинова. Медресе имело богатую библиотеку с художественной, философской, педагогической литературой, учебными и периодическими изданиями на многих языках: русском, татарском, арабском, турецком, персидском и др.

государственные средства в 1912-1913 годах выходил ежемесячный научный журнал «Мир ислама», редактируемый В.В.Бартольдом. Аналитические материалы, публиковавшиеся в журнале, часто использовались чиновниками правительства с практической целью, для выработки «мусульманской» политики. Одним из аспектов такой «мусульманской» политики во многом являлся вопрос об образовании инородцев. Исследований, связавших воедино все проблемы, касающихся развития системы образования нерусских народов Российской империи, нет, однако имеется много трудов, затрагивающих отдельные вопросы рассматриваемой темы. Большей частью сведения об этих школах касаются даты и цели открытия, числа школ какого-либо типа в той или иной губернии, сроков обучения в школах, роли, которую они сыграли.

Некоторые исследователи приводили перечень преподаваемых в этих школах предметов и недельное число часов, отводимых на каждый предмет.

очерк С.Н.Севастьянова «Школьное образование в Оренбургском казачьем войске за 1819 - 1895 годы», изданный в 1896 году в Оренбурге. Касаясь, главным образом, обучения детей Оренбургских казаков в войсковых школах и подводя итог о численности школ к 1 января 1895 года, он пишет: «... в числе школ имеются инородческие - для татар и ногайбаков. Таких школ немного - первой категории имеется всего 14, а второй - 7; преподавание в них ведется на русском языке».2 В том же году вышла книга А.В.Васильева, в которой были приведены сведения о русско—инородческих казенных школах бывшей Тургайской области в XIX веке, а также списки стипендиатов — казахов в различных учебных заведениях России. Отдельной главой даны в хронологической последовательности распоряжения Учебного округа. О школах, в которых совместно обучались русские и казахские дети, упомянуто в трудах А.Е.Алекторова, инспектора школ Тургайской области. Это справочная книга обо всех распоряжениях правительства и местных властей по учебно-воспитательному делу в Тургайской области. В книге А.Е.Алекторова приведены в хронологической последовательности сведения о числе учащихся в школах, о посещении школ Тургайской области инспекторами Учебного Округа и местными властями и пр.

в самом конце XIX - начале XX века. Известный миссионер Н.И.Ильминский в своих трудах приводил некоторые сведения о русско-татарских училищах и школах для крещеных татар, тем более что идея организации таких школ была подана и осуществлялась именно Н.И.Ильминским, находившим большую поддержку государства.3 В.Е.Игнатьев в своей книге, изданной в 1901 году, и посвященной истории развития народного образования в Оренбургском Учебном Округе за 25 лет его существования, уделил некоторое внимание русско-татарским и русско-башкирским школам.

— мектебам и медресе. Во многом это связано с государственной политикой по отношению к народам, исповедующим ислам. Соответственно, с возросшим интересом властей, совпадает интерес исследователей. Многие востоковеды проявляли интерес к отдельным аспектам жизнедеятельности российских мусульман, в том числе и к конфессиональной школе.

на наш взгляд, картину мектебов и медресе был миссионер Я.Д.Коблов. В своих работах он уделял внимание содержанию образования, учебно-методическим пособиям, используемым в мектебах и медресе. Ярко и точно описаны им быт студентов-шакирдов медресе. Автор в своих работах анализировал учебники и книги, по которым учились шакирды. Особенно ценным в его работах, на наш взгляд, является наиболее точный перевод арабских, татарских, персидских слов и названий, что выгодно отличает исследования этого востоковеда. Я. Д.Коблов отмечал, что «учительское дело свято в глазах каждого благочестивого магометанина, так как посредством обучения распространяется ислам»

Н.П.Остроумова. Он был за введение русского языка как предмета обучения в медресе. По этому поводу автор писал следующее: «... существенно необходимо введение в программу преподавания в существующих медресе курса русского языка и современных научных знаний, которые бы способствовали расселению укоренившихся среди мусульман религиозных представлений, не согласных с историей и исключительного учения Корана об иноверцах, как кафирах, и об их религиозных культах, как нечестивом из идолослужении...».

Исследователи мектебов и медресе отмечали и высокий уровень образования татар. Миссионер Н.Никольский писал, что «в школьном вопросе Мухаммед ане опередили православных инородцев; трудно указать мусульманскую деревню, в которой не было бы школы или не было бы умеющих читать по-татарски, и в которой не знали бы, что такое Коран или хадис. Среди православных инородцев грамотность развивается медленно: процент неграмотных выше 70. При этом школы мухаммеданские ставят своей задачей дать своим питомцам своего рода «образованность», цельное полное миросозерцание, дать подготовку к жизни, тогда как в большей части наших школ дело не идет далее простой грамотности и навыка читать да писать»

народов, указывала, что «татары-магометане создали большую литературу и настолько развили самостоятельные школы, что число учащихся превосходит русских».
Определенный интерес для нашего исследования представили статьи некоего Б.Г.Зорина - жандармского агента, перешедшего из мусульманства в православие, из-за «идейного» неприятия «некоторой части мусульманского общества». Помимо своих донесений, основанных на публикациях тюрко-язычной легальной печати, он публиковал в 1914-1915 годах статьи в журнале «Вестник Оренбургского учебного округа», посвященные татарским конфессиональным учебным заведениям.
Несмотря на то, что в начале XX века появились различные публикации, касающиеся мектебов и медресе, исследователи мусульманских конфессиональных школ отмечали, что в «русской литературе нет всестороннего исследования о мусульманских школах» 4 и что, «за единичными исключениями, почти не знают мусульманской школы. ..».

выходило специальных исследований по мектебам и медресе, не было газеты или журнала, в которых бы не говорилось раз от разу о школьном вопросе. На страницах татарских периодических изданий разворачивались целые дискуссии по методике преподавания, по программам, которые следовало принять для всех начальных школ — мектебов, по принятию единой орфографии и т.п. Для более объективного освещения школьного вопроса, начинают издаваться специализированные журналы, такие как «Мугаллим» (с октября 1913 года в Оренбурге). О том, какие вопросы освещались в журнале, можно судить по названиям статей: «Метод обучения арифметике», «Наша литература», «История педагогики», «Что нам читать?» и т.п.

и Ф.Каримов. Р.Фахретдинов в своих работах высказывал мысли о том, что дело воспитания молодого поколения -это важная социальная проблема, требующая повседневного напряжения педагогов и родителей. Среди произведений Р.Фахретдинова, посвященных проблемам воспитания, можно назвать такие как: «Тарбияле бала» («Воспитанное дитя»), «Тарбияле хатын» («Воспитанная женщина»). Также выходили его публикации, посвященные национальным школам. Из произведений Ф.Каримова можно назвать следующие: «Шекерт иле студент» («Шакирд и студент»), «Яшь фикер илэ карт фикер» («Молодая мысль и старая мысль»), «Мирза кызы Фатыйма» («Дворянская дочь Фатыма»), «ДиЬангир мехдумнец авыл мэдрэсесендэ укуы» («Учеба Джигангира в сельском медресе»). Также выходят работы «Безнен, мэктеп» («Наша школа») Н.Думави, «Татар моктвбе» («Татарская школа») Г. Биктави. Эти произведения могут служить для исследователей самостоятельным видом источников.

получали знания от 300 до 500 шакирдов, в основном иностранного происхождения, в большинстве казахские юноши

населения города, а желанием крупного татарского предпринимателя, оренбургского купца 1-й гильдии, жертвовавшего значительные суммы на благотвори­тельность, А.Г.Хусаинова (1838-10.12.1906) построить в комплексе с этим зданием медресе

набережной и заканчивалась на Соборной площади. Отличалась обилием присутственных мест, учебных заведений и торговых магазинов

дворян и казаков из Алексеевска. С 1760 года после постройки Гостиного двора в 1750–1755 гг. улица стала называться Гостиной, а затем – Гостинодворской. В 1926 году ей присвоили название Кооперативной улицы. Своё нынешнее название улица получила в 1935 году в честь советского государственного деятеля Сергея Мироновича Кирова.