Презентация, доклад на тему Урок на тему Н.А.Некрасов. Лирика

доброта, красота и истина. Без чувства солидарности с теми, кто разделяет мои убеждения, без преследования вечно неуловимого объективного в искусстве и в науке жизнь показалась бы мне абсолютно пустой.

Ничто так не размягчает сердца, как сознание своей вины, и ничто так не окаменяет его, как сознание своей правоты. 

Иванова А.В.

годы прошли в селе Грешневе в родовом имении отца, человека крайне деспотичного. В возрасте 10 лет был отдан в Ярославскую гимназию.
В 17 лет переехал в Петербург, но, отказавшись посвятить себя военной карьере, как настаивал отец, был лишён материальной поддержки. Молодой человек был вынужден жить в трущобах, посвящая большую часть своего времени поиску ночлега и мизерного заработка. Для того чтобы не умереть с голоду, стал писать стихи по заказу книготорговцев. В это время он познакомился с В. Белинским.
В 1847 Некрасов совместно с Панаевым издавал журнал «Современник», в 1869 - журнал «Отечественные записки».
Известность как поэту принесли сборники стихов «Коробейники» и «Крестьянские дети», поэмы «Кому на Руси жить хорошо», «Дедушка», «Русские женщины».
В 1875 г. в возрасте 56 лет скончался от тяжелой болезни.

Иванова А.В.

Некрасова всегда стояла на первом месте, и не важно, что происходило в то время в его жизни.
Стихи его были крайне остросоциальными, он давал подлинные описания таким проблемам, как нищета, рабство.
Вместе с народом он ожидал, что когда-нибудь появится герой, который сможет спасти всех страждущих и отомстить за их невзгоды.
Возможно, что именно поэтому и сейчас популярна и актуальна лирика Некрасова.

Иванова А.В.

шестом», «Несжатая полоса», «Размышления у парадного подъезда», «Железная дорога».

Иванова А.В.

запой Про рекрутский набор и разлуку; Небылицей какой посмеши Или, что ты видал, расскажи — Буду, братец, за всё благодарен». — Самому мне невесело, барин: Сокрушила злодейка жена!.. Слышь ты, смолоду, сударь, она В барском доме была учена Вместе с барышней разным наукам, Понимаешь-ста, шить и вязать, На варгане играть и читать — Всем дворянским манерам и штукам. Одевалась не то, что у нас На селе сарафанницы наши, А, примерно представить, в атлас; Ела вдоволь и меду и каши. Вид вальяжный имела такой, Хоть бы барыне, слышь ты, природной, И не то что наш брат крепостной, Тоись, сватался к ней благородной (Слышь, учитель-ста врезамшись был, Баит кучер, Иваныч Торопка), — Да, знать, счастья ей бог не судил: Не нужна-ста в дворянстве холопка! Вышла замуж господская дочь, Да и в Питер... А справивши свадьбу, Сам-ат, слышь ты, вернулся в усадьбу, Захворал и на Троицу в ночь Отдал богу господскую душу, Сиротинкой оставивши Грушу... Через месяц приехал зятек — Перебрал по ревизии души И с запашки ссадил на оброк, А потом добрался и до Груши. Знать, она согрубила ему В чем-нибудь, али напросто тесно Вместе жить показалось в дому, Понимаешь-ста, нам неизвестно, — Воротил он ее на село —

Знай-де место свое ты, мужичка! Взвыла девка — крутенько пришло: Белоручка, вишь ты, белоличка! Как на грех, девятнадцатый год Мне в ту пору случись... посадили На тягло — да на ней и женили... Тоись, сколько я нажил хлопот! Вид такой, понимаешь, суровой... Ни косить, ни ходить за коровой!.. Грех сказать, чтоб ленива была, Да, вишь, дело в руках не спорилось! Как дрова или воду несла, Как на барщину шла — становилось Инда жалко подчас... да куды! — Не утешишь ее и обновкой: То натерли ей ногу коты, То, слышь, ей в сарафане неловко. При чужих и туда и сюда, А украдкой ревет как шальная... Погубили ее господа, А была бы бабенка лихая! На какой-то патрет всё глядит Да читает какую-то книжку... Инда страх меня, слышь ты, щемит, Что погубит она и сынишку: Учит грамоте, моет, стрижет, Словно ба́рченка, каждый день чешет, Бить не бьет — бить и мне не дает... Да недолго пострела потешит! Слышь, как щепка худа и бледна, Ходит, тоись, совсем через силу, В день двух ложек не съест толокна — Чай, свалим через месяц в могилу... А с чего?.. Видит бог, не томил Я ее безустанной работой... Одевал и кормил, без пути не бранил, Уважал, тоись, вот как, с охотой... А, слышь, бить — так почти не бивал, Разве только под пьяную руку... «Ну, довольно, ямщик! Разогнал Ты мою неотвязную скуку!..»

Иванова А.В.

народа, ямщика, о несчастье своей жены — Груши, которую сначала воспитали, как дворянку, в условиях города, а потом отправили в деревню, где господствовал тяжелый физический ручной труд, и она, не привыкшая к этому, постепенно угасла и умерла, оставив несчастными сынишку и мужа.
Рассказ ведется от лица простого человека, ямщика. Такого доверия человеку из народа при анализе сложного вопроса о крестьянской жизни русская поэзия не знала. В этом доверии Некрасова народному сознанию и состоит особенность народности поэта.
Величие стихотворения в том, что в нем одновременно содержатся гражданские и философские проблемы. Это этическая проблема выбора человеком своей судьбы, или проблема свободы выбора. На трех примерах Некрасов доказывает, что русский крестьянин лишен этой элементарной гражданской свободы.
1. Маленькую девочку без согласия родителей воспитали как дворянку.
2. Через несколько лет ее без ее согласия вернули в деревню.
3. Без согласия ее выдали замуж за ямщика.

Иванова А.В.

одна... Грустную думу наводит она. Кажется, шепчут колосья друг другу: "Скучно нам слушать осенную вьюгу, Скучно склоняться до самой земли, Тучные зерна купая в пыли! Нас, что ни ночь, разоряют станицы1 Всякой пролетной прожорливой птицы, Заяц нас топчет, и буря нас бьет... Где же наш пахарь? чего еще ждет? Или мы хуже других уродились? Или недружно цвели-колосились?

Нет! мы не хуже других - и давно В нас налилось и созрело зерно. Не для того же пахал он и сеял Чтобы нас ветер осенний развеял?.." Ветер несет им печальный ответ: - Вашему пахарю моченьки нет. Знал, для чего и пахал он и сеял, Да не по силам работу затеял. Плохо бедняге - не ест и не пьет, Червь ему сердце больное сосет, Руки, что вывели борозды эти, Высохли в щепку, повисли, как плети. Очи потускли, и голос пропал, Что заунывную песню певал, Как на соху, налегая рукою, Пахарь задумчиво шел полосою. 

Иванова А.В.

В основу стихотворения положен реальный факт. Из окон своей квартиры Некрасов однажды увидел, как крестьян-ходоков прогнали прочь от подъезда дома богатого вельможи.       Произведение построено по принципу антитезы, противопоставления картин жизни знатного сановника и народной жизни.
В первом случае Некрасов выступает как обличитель и сатирик, а во втором — певцом великой скорби и горя народа. В зависимости от того, о чем идет речь, меняется тон повествования. Если о простых людях автор говорит уважительно и с горячим участием описывает их страдания и бесправие, то рассказ о праздной жизни владельца палат имеет обличительный и иронический характер, подчеркивая, что вельможу проклинают все, даже «дорогая и любимая семья».       Глядя на обездоленных бедняков, ни с  чем возвращающихся домой и заливающих горе вином «в харчевне убогой», поэт невольно обращается к горьким раздумьям о судьбе своей многострадальной родины, которую переполнила великая народная скорбь.       Настойчиво повторяя слова «стонал», «стонет», Некрасов стремится подчеркнуть безмерность народного горя и бескрайность (подобную широкому разливу Волги) страдания народа.

Иванова А.В.

строил эту дорогу?
П а п а ш а (в пальто на красной подкладке),
Граф Петр Андреевич Клейнмихель, душенька!
Разговор в вагоне
1
Славная осень! Здоровый, ядреный
Воздух усталые силы бодрит;
Лед неокрепший на речке студеной
Словно как тающий сахар лежит;
Около леса, как в мягкой постели,
Выспаться можно - покой и простор!
Листья поблекнуть еще не успели,
Желты и свежи лежат, как ковер.
Славная осень! Морозные ночи,
Ясные, тихие дни...
Нет безобразья в природе! И кочи,
И моховые болота, и пни -
Всё хорошо под сиянием лунным,
Всюду родимую Русь узнаю...
Быстро лечу я по рельсам чугунным,
Думаю думу свою...

Мы надрывались под зноем, под холодом,
С вечно согнутой спиной,
Жили в землянках, боролися с голодом,
Мерзли и мокли, болели цингой.
Грабили нас грамотеи-десятники,
Секло начальство, давила нужда...
Всё претерпели мы, божии ратники,
Мирные дети труда!...

Видишь, стоит, изможден лихорадкою,
Высокорослый больной белорус:
Губы бескровные, веки упавшие,
Язвы на тощих руках,
Вечно в воде по колено стоявшие
Ноги опухли; колтун в волосах;
Ямою грудь, что на заступ старательно
Изо дня в день налегала весь век...
Ты приглядись к нему, Ваня, внимательно:
Трудно свой хлеб добывал человек!...

Иванова А.В.

где процветала безжалостная эксплуатация рабочих, вчерашних крестьян, выгнанных из сел и деревень — «с разных концов государства великого» — голодом и нуждой.
Символом народного горя встает образ больного белоруса с заступом, по колено в холодной воде: «Трудно свой хлеб добывал человек!»
Эпиграф к поэме сообщает, что железную дорогу между Петербургом и Москвой строил граф П. А. Клейнмихель, управляющий ведомством путей сообщения при Николае I. Эпиграф насыщен сарказмом, а вся поэма служит страстным опровержением эпиграфа.
В соответствии с эпиграфом Н. А. Некрасов развернул в поэме злободневный в те годы спор о роли народа в создании духовных и материальных ценностей.

Иванова А.В.

крестьяне и городская беднота, труженики-разночинцы, люди трагической социальной судьбы.
Авторская позиция заявлена в словах: «Я призван был воспеть твои страданья, терпеньем изумляющий народ».

Иванова А.В.

будет гражданин достойный К отчизне холоден душой, Ему нет горше укоризны... Иди в огонь за честь отчизны, За убежденье, за любовь... Иди, и гибни безупрёчно. Умрешь не даром, дело прочно, Когда под ним струится кровь...

Поэтом можешь ты не быть, Но гражданином быть обязан.

Иванова А.В.