Презентация, доклад на тему Сентиментализм как художественное направление. Н.М.Карамзин - историк и писатель. Бедная Лиза.

исчерпывающей свою прогрессивную роль, присущего ей рационалистического миропонимания и иерархической системы этико–эстетических ценностей.

(общей) и индивидуально–частной сфер общественной жизни, впервые утверждая и отстаивая человеческую и социальную значимость и ценность жизни частной. Представитель сентиментального направления в критике Н.М. Карамзин: «И крестьянки любить умеют».

«чувствительный», то есть исходящий в своем поведении, отношении к миру и людям из непосредственного сердечного побуждения, продиктованного в свою очередь его индивидуальной природой (натурой), а не отвлеченно – всеобщими законами разума.

сентиментализма был сам родоначальник этого направления в России
H.M. Kapамзин (1766–1826)

— всему начало положено Карамзиным: журналистике, критике, повести-роману, повести исторической, публицизму, изучению истории»

В. Г. Белинский

Карамзина принадлежит России.
А. С. Пушкин
Карамзин отметил своим именем эпоху в нашей словесности; его влияние на современников было так велико и сильно, что целый период нашей литературы от девяностых
до двадцатых годов по справедливости называется периодом Карамзинским.
В. Г. Белинский

высказал в стихотворении 1787 года «Поэзия».

Автор здесь «говорит только о тех поэтах, которые наиболее трогали и занимали его душу в то время, когда сия пьеса была сочинена». Высоко отозвавшись о таких библейских и античных авторах, как Давид и Соломон, Гомер, Софокл и Еврипид, Теокрит и Овидий, Карамзин затем прямо переходит к английским и немецким поэтам нового времени. На первые места здесь вслед за Оссианом, песни которого «нежнейшую тоску» вливали в «томный дух», поставлены Шекспир («Шекспир, Натуры друг! кто лучше твоего Познал сердца людей?»), Мильтон («высокий дух»), Юнг («несчастных друг, несчастных утешитель»), Томсон («Натуры сын любезный… Ты выучил меня природой наслаждаться…»),а также Геснер («сладчайший песнопевец») и Клопшток («Он богом вдохновлен…»). За пределами этого ряда оказались буквально все представители французского классицизма (Малерб, Корнель, Расин. Мольер, Вольтер), произведения которых почитались образцовыми среди русских писателей и критиков ломоносовского периода.

торжественном собрании императорской Российской Академии» (1819) Карамзин поставит человеческую личность в центр общественных и государственно–исторических интересов как их цель и критерий.

«Для того ли, – говорит он, – образуются, для того ли возносятся державы на земном шаре, чтобы единственно изумлять нас грозным колоссом силы да его звучным падением... Нет! И жизнь наша, и жизнь империй должны содействовать раскрытию великих способностей души человеческой; здесь все для души, все для ума и чувства; все бессмертие в их успехах!»

альманаха «Аониды».

В качестве предисловия ко второму тому альманаха (1797) Карамзин напечатал статью, смысл которой в принципиально важном совете писателям «находить в самых обыкновенных вещах пиитическую сторону». «Не надобно думать, что одни великие предметы могут воспламенять стихотворца и служить доказательством дарований его, – напротив, истинный поэт находит в самых обыкновенных вещах пиитическую сторону…»

Надо «означать» изображаемое чувство (явление, характер) «не только общими чертами», «но особенными, имеющими отношение к характеру и обстоятельствам поэта». Важно «наводить на все живые краски, ко всему привязывать остроумную мысль, нежное чувство или обыкновенную мысль, обыкновенное чувство украшать выражением, показывать оттенки… находить неприметные аналогии, сходства… и иногда малое делать великим, иногда великое делать малым».

жизнь девицы Клариссы Гарлов», появившегося в русском переводе в 1791 году, Карамзин пишет:

«Написать интересный роман в восемь томов, не прибегая ни к чудесам, которыми эпические поэты стараются возбуждать любопытство в читателях, ни к сладостным картинам, которыми многие из новейших романистов прельщают наше воображение, и не описывая ничего, кроме самых обыкновенных сцен жизни, – для этого потребно, конечно, отменное искусство в описании подробностей и характеров». «У англичан много романов, превосходных в своем роде, – более, нежели у других наций, для того что у них более оригинальности во нравах, более интересных характеров, – однако ж, говоря словами одного нового писателя, Кларисса у них одна».

содержится уже в одном из фрагментов «Писем русского путешественника», помеченном в 1789 годом. «Темперамент – есть основание нравственного существа нашего, а характер – случайная (в смысле – конкретная) форма его.

Мы родимся с темпераментом, но без характера, который образуется мало-помалу от внешних впечатлений. Характер зависит, конечно, от темперамента, но только отчасти, завися, впрочем, от рода действующих на нас предметов. Особливая способность принимать впечатления есть темперамент; форма, которую дают сии впечатления нравственному существу, есть характер».

эстетика «есть наука вкуса». Она «учит наслаждаться изящным». Суждением изящного вкуса становится и критика русского сентиментализма. Это ее и направленность и метод. Причем для сторонников этой критики ясны как относительность вкусовых критериев и оценок, так и их изменчивость – социальная и историческая.

может служить статья Карамзина «О Богдановиче и его сочинениях» (1803), в особенности разбор поэмы «Душенька», представлявшей собой вольное переложение поэмы А. Лафонтена «Психея». Критик весьма высоко оценивает и русского поэта и его поэму, что объясняется большой близостью этого сентиментального произведения с литературно–эстетическими понятиями Карамзина.
«Она («Душенька». – В.Н.) не есть поэма героическая; мы не можем, с важностью рассматривая ее басню, нравы, характеры и выражение их… быть в сем случае педантами, которых боятся грации и любимцы их. «Душенька» есть легкая игра воображения, основанная на одних правилах нежного вкуса; а для них нет Аристархов».

Карамзинская современность, когда «образуется приятность слога».

Здесь Карамзин в свете сентименталистской эстетики и критики вкуса обозревает и пересматривает традиционные репутации русских писателей, начиная с мифического Бояна, Нестора и Никона

«'Что нужно автору?» (1794).
«Ты хочешь быть автором: читай историю несчастий рода человеческого – и если сердце твое не обольется кровию, оставь перо, – или оно изобразит нам хладную мрачность души твоей.
Но если всему горестному, всему угнетенному, всему слезящему открыт путь во чувствительную грудь твою; если душа твоя может возвыситься до страсти к добру, может питать в себе святое, никакими сферами не ограниченное желание всеобщего блага: тогда смело призывай богинь парнасских…»
«Слог, фигуры, метафоры, образы, выражения – все сие трогает и пленяет тогда, когда одушевляется чувством».