Слайд 1Презентация
Видеочтение
«Исповедь Мармеладова»
(по роману Ф. Достоевского
«Преступление и наказание»)
Пыстина Лидия Митрофановна
учитель русской литературы
школа – гимназия № 9
г. Павлодар
Слайд 6Бывают иные встречи, совершенно даже с незнакомыми нам людьми, которыми мы
начинаем интересоваться с первого
взгляда, как-то вдруг,
внезапно, прежде
чем скажем слово.
Слайд 8Такое точно впечатление произвел на Раскольникова тот гость, который сидел поодаль
и походил на отставного чиновника. Молодой человек несколько раз припоминал потом это первое впечатление и даже приписывал его предчувствию. Он беспрерывно взглядывал на чиновника, конечно, и потому еще, что и сам тот упорно смотрел на него, и видно было, что тому очень хотелось начать разговор.
Слайд 10На остальных же, бывших в распивочной, не исключая и хозяина, чиновник
смотрел как-то привычно и даже со скукой, а вместе с тем и с оттенком некоторого высокомерного пренебрежения, как бы на людей низшего положения и развития, с которыми нечего ему говорить.
Слайд 12
Это был человек лет уже за пятьдесят, среднего роста и
плотного сложения, с проседью и с большою лысиной, с отекшим от постоянного пьянства желтым, даже зеленоватым лицом и с припухшими веками, из-за которых сияли крошечные, как щелочки, но одушевленные красноватые глазки. Но что-то было в нем очень странное; во взгляде его светилась как будто даже восторженность, — пожалуй, был и смысл и ум, — но в то же время мелькало как будто и безумие.
Слайд 15Одет он был в старый, совершенно оборванный черный фрак, с осыпавшимися
пуговицами. Одна только еще держалась кое-как, и на нее-то он и застегивался, видимо желая не удаляться приличий. Из-под нанкового жилета торчала манишка, вся скомканная, запачканная и залитая. Лицо было выбрито, по-чиновничьи, но давно уже, так что уже густо начала выступать сизая щетина. Да и в ухватках его действительно было что-то солидно-чиновничье. Но он был в беспокойстве, ерошил волосы и подпирал иногда, в тоске, обеими руками голову, положа продранные локти на залитый и липкий стол.
Слайд 17
Наконец он прямо посмотрел на Раскольникова и громко и твердо проговорил:
—
А осмелюсь ли, милостивый государь мой, обратиться к вам с разговором приличным? Ибо хотя вы и не в значительном виде, но опытность моя отличает в вас человека образованного и к напитку непривычного. Сам всегда уважал образованность, соединенную с сердечными чувствами, и, кроме того, состою титулярным советником. Мармеладов — такая фамилия; титулярный советник. Осмелюсь узнать, служить изволили?
Слайд 19
— Нет, учусь... — отвечал молодой человек, отчасти удивленный и
особенным витиеватым тоном речи, и тем, что так прямо, в упор, обратились к нему. Несмотря на недавнее мгновенное желание хотя какого бы ни было сообщества с людьми, он при первом, действительно обращенном к нему слове вдруг ощутил свое обычное неприятное и раздражительное чувство отвращения ко всякому чужому лицу, касавшемуся или хотевшему только прикоснуться к его личности.
Слайд 21— Студент, стало быть, или бывший студент! — вскричал чиновник, —
так я и думал! Опыт, милостивый государь, неоднократный опыт! — и в знак похвальбы он приложил палец ко лбу. — Были студентом или происходили ученую часть! А позвольте...
Слайд 22
— Он привстал, покачнулся, захватил свою посудинку, стаканчик, и подсел к
молодому человеку, несколько от него наискось. Он был хмелен, но говорил речисто и бойко, изредка только местами сбиваясь немного и затягивая речь. С какою-то даже жадностию накинулся он на Раскольникова, точно целый месяц тоже ни с кем не говорил.
Слайд 24
— Милостивый государь, — начал он почти с торжественностию, — бедность
не порок, это истина. Знаю я, что и пьянство не добродетель, и это тем паче. Но нищета, милостивый государь, нищета — порок-с. В бедности вы еще сохраняете свое благородство врожденных чувств, в нищете же никогда и никто. За нищету даже и не палкой выгоняют, а метлой выметают из компании человеческой, чтобы тем оскорбительнее было; и справедливо, ибо в нищете я первый сам готов оскорблять себя. И отсюда питейное!
Слайд 26 Милостивый государь, месяц назад тому супругу мою избил господин Лебезятников,
а супруга моя не то что я!
Понимаете-с? Позвольте
еще вас спросить, так,
хотя бы в виде
простого любопытства: изволили вы ночевать на Неве, на сенных барках?
Слайд 28 — Нет, не случалось, — отвечал Раскольников. — Это что
такое?
Слайд 29
— Ну-с, а я оттуда, и уже пятую ночь-с...
Он
налил стаканчик, выпил и задумался. Действительно, на его платье и даже в волосах кое-где виднелись прилипшие былинки сена. Очень вероятно было, что он пять дней не раздевался и не умывался. Особенно руки были грязны, жирные, красные, с черными ногтями. Его разговор, казалось, возбудил общее, хотя и ленивое внимание.
Слайд 31Мальчишки за стойкой стали хихикать. Хозяин, кажется, нарочно сошел из верхней
комнаты, чтобы послушать «забавника», и сел поодаль, лениво, но важно позевывая. Очевидно, Мармеладов был здесь давно известен. Да и наклонность к витиеватой речи приобрел, вероятно, вследствие привычки к частым кабачным разговорам с различными незнакомцами. Эта привычка обращается у иных пьющих в потребность, и преимущественно у тех из них, с которыми дома обходятся строго и которыми помыкают. Оттого-то в пьющей компании они и стараются всегда как будто выхлопотать себе оправдание, а если можно, то даже и уважение.
— Забавник! — громко проговорил хозяин. — А для ча не работаешь, для ча не служите, коли чиновник?
Слайд 33
— Для чего я не служу, милостивый государь, — подхватил Мармеладов,
исключительно обращаясь к Раскольникову, как будто это он ему задал вопрос, — для чего не служу? А разве сердце у меня не болит о том, что я пресмыкаюсь втуне? Когда господин Лебезятников, тому месяц назад, супругу мою собственноручно избил, а я лежал пьяненькой, разве я не страдал? Позвольте, молодой человек, случалось вам... гм... ну хоть испрашивать денег взаймы безнадежно?
Слайд 35— Случалось... то есть как безнадежно?
— То есть безнадежно вполне-с, заранее зная, что из сего ничего не выйдет. Вот вы знаете, например, заранее и досконально, что сей человек, сей благонамереннейший и наиполезнейший гражданин, ни за что вам денег не даст, ибо зачем, спрошу я, он даст? Ведь он знает же, что я не отдам. Из сострадания? Но господин Лебезятников, следящий за новыми мыслями, объяснял намедни, что сострадание в наше время даже наукой воспрещено и что так уже делается в Англии, где политическая экономия.
Зачем же, спрошу я, он даст? И вот, зная вперед, что не даст, вы все-таки отправляетесь в путь и...
Слайд 37— Для чего же ходить? — прибавил Раскольников.
Слайд 38— А коли не к кому, коли идти больше некуда! Ведь
надобно же, чтобы всякому человеку хоть куда-нибудь можно было пойти. Ибо бывает такое время, когда непременно надо хоть
куда-нибудь да пойти!
Когда единородная дочь
моя в первый раз по
желтому билету пошла,
и я тоже тогда пошел...
(ибо дочь моя по желтому
билету живет-с...) —
прибавил он в скобках, с некоторым беспокойством смотря на молодого человека.
Слайд 40
— Ничего, милостивый государь, ничего! — поспешил он тотчас же, и,
по-видимому спокойно, заявить,
когда фыркнули
оба мальчишки за стойкой
и улыбнулся сам хозяин.
Слайд 42
— Ничего-с! Сим покиванием глав не смущаюсь, ибо уже всем всё
известно и всё тайное становится явным; и не с презрением, а со смирением к сему отношусь. Пусть! пусть! «Се человек!» Позвольте, молодой человек: можете ли вы... Но нет, изъяснить сильнее и изобразительнее: не можете ли вы, а осмелитесь ли вы, взирая в сей час на меня, сказать утвердительно, что я не свинья?
Слайд 44
Молодой человек не отвечал ни слова.
—
Ну-с, — продолжал оратор, солидно и даже с усиленным на этот раз достоинством переждав опять последовавшее в комнате хихикание.
— Ну-с, я пусть свинья, а она дама! Я звериный образ имею, а Катерина Ивановна, супруга моя, — особа образованная и урожденная штаб - офицерская дочь. Пусть, пусть я подлец, она же и сердца высокого, и чувств, облагороженных воспитанием, исполнена. А между тем... о, если б она пожалела меня!
Слайд 46Милостивый государь, милостивый государь, ведь надобно же, чтоб у всякого человека
было хоть одно такое место, где бы и его пожалели! А Катерина Ивановна дама хотя и великодушная, но несправедливая... И хотя я и сам понимаю, что когда она и вихры мои дерет, то дерет их не иначе как от жалости сердца (ибо, повторяю без смущения, она дерет мне вихры, молодой человек, — подтвердил он с сугубым достоинством, услышав опять хихиканье), но, боже, что если б она хотя один раз... Но нет! нет! всё сие втуне, и нечего говорить! нечего говорить!.. ибо и не один раз уже бывало желаемое, и не один уже раз жалели меня, но... такова уже черта моя, а я прирожденный скот!
Слайд 48— Еще бы! — заметил, зевая, хозяин.
Слайд 49
Мармеладов решительно стукнул кулаком по столу.
— Такова уж черта моя! Знаете ли, знаете ли вы, государь мой, что я даже чулки ее пропил? Не башмаки-с, ибо это хотя сколько-нибудь походило бы на порядок вещей, а чулки, чулки ее пропил-с! Косыночку ее из козьего пуха тоже пропил, дареную, прежнюю, ее собственную, не мою; а живем мы в холодном угле, и она в эту зиму простудилась и кашлять пошла, уже кровью.
Слайд 51Детей же маленьких у нас трое, и Катерина Ивановна в работе
с утра до ночи, скребет и моет и детей обмывает, ибо к чистоте с измалетства привыкла, а с грудью слабою и к чахотке наклонною, и я это чувствую.
Слайд 52Разве я не чувствую? И чем более пью, тем более и
чувствую. Для того и пью, что в питии сем сострадания и чувства ищу. Не веселья, а
единой скорби ищу...
Пью, ибо сугубо страдать
хочу! — И он, как бы
в отчаянии, склонил на стол голову.
Слайд 53
— Молодой человек, — продолжал он, восклоняясь опять, — в лице
вашем я читаю как бы некую скорбь. Как вошли, я прочел ее, а потому тотчас же и обратился к вам. Ибо, сообщая вам историю жизни моей, не на позорище себя выставлять хочу перед сими празднолюбцами, которым и без того всё известно, а чувствительного и образованного человека ищу.
Слайд 55
Знайте же, что супруга моя в благородном губернском дворянском институте воспитывалась
и при выпуске с шалью танцевала при губернаторе и при прочих лицах, за что золотую медаль и похвальный лист получила. Медаль... ну медаль-то продали... уж давно... гм... похвальный лист до сих пор у ней в сундуке лежит, и еще недавно его хозяйке показывала. И хотя с хозяйкой у ней наибеспрерывнейшие раздоры, но хоть перед кем-нибудь погордиться захотелось и сообщить о счастливых минувших днях.
Слайд 57 И я не осуждаю, не осуждаю, ибо сие последнее у
ней и осталось в воспоминаниях ее, а прочее всё пошло прахом! Да, да; дама горячая, гордая и непреклонная. Пол сама моет и на черном хлебе сидит, а неуважения к себе не допустит. Оттого и господину Лебезятникову грубость его не захотела спустить, и когда прибил ее за то господин Лебезятников, то не столько от побоев, сколько от чувства в постель слегла.
Слайд 59
Вдовой уже взял ее, с троими детьми, мал мала меньше.
Вышла замуж за первого мужа, за офицера пехотного, по любви, и с ним бежала из дому родительского. Мужа любила чрезмерно, но в картишки пустился, под суд попал, с тем и помер. Бивал он ее под конец; а она хоть и не спускала ему, о чем мне доподлинно и по документам известно, но до сих пор вспоминает его со слезами и меня им корит, и я рад, я рад, ибо хотя в воображениях своих зрит себя когда-то счастливой...
Слайд 61
И осталась она после него с тремя малолетними детьми в уезде
далеком и зверском, где и я тогда находился, и осталась в такой нищете безнадежной, что я хотя и много видал приключений различных, но даже и описать не в состоянии. Родные же все отказались. Да и горда была, чересчур горда...
Слайд 63И тогда-то, милостивый государь, тогда я, тоже вдовец, и от первой
жены четырнадцатилетнюю дочь имея, руку свою предложил, ибо не мог смотреть на такое страдание. Можете судить потому, до какой степени ее бедствия доходили, что она, образованная и воспитанная и фамилии известной, за меня согласилась пойти! Но пошла! Плача и рыдая, и руки ломая — пошла! Ибо некуда было идти. Понимаете ли, понимаете ли вы, милостивый государь, что значит, когда уже некуда больше идти? Нет! Этого вы еще не понимаете...
Слайд 65
И целый год я обязанность свою исполнял благочестиво и свято и
не касался сего (он ткнул пальцем на полуштоф), ибо чувство имею. Но и сим не мог угодить; а тут места лишился, и тоже не по вине, а по изменению в штатах, и тогда прикоснулся!.. Полтора года уже будет назад, как очутились мы наконец, после странствий и многочисленных бедствий, в сей великолепной и украшенной многочисленными памятниками столице. И здесь я место достал... Достал и опять потерял. Понимаете-с? Тут уже по собственной вине потерял, ибо черта моя наступила...
Слайд 67
Проживаем же теперь в угле, у хозяйки Амалии Федоровны Липпевехзель, а
чем живем и чем платим, не ведаю. Живут же там многие и кроме нас... Содом-с, безобразнейший... гм... да... А тем временем возросла и дочка моя, от первого брака, и что только вытерпела она, дочка моя, от мачехи своей, возрастая, о том я умалчиваю. Ибо хотя Катерина Ивановна и преисполнена великодушных чувств, но дама горячая и раздраженная, и оборвет... Да-с! Ну да нечего вспоминать о том!
Слайд 69Воспитания, как и представить можете, Соня не получила. Пробовал я с
ней, года четыре тому, географию и всемирную историю проходить; но как я сам в познании сем был некрепок, да и приличных к тому руководств не имелось, ибо какие имевшиеся книжки... гм!.. ну, их уже теперь и нет, этих книжек, то тем и кончилось всё обучение. На Кире Персидском остановились. Потом, уже достигнув зрелого возраста, прочла она несколько книг содержания романического, да недавно еще, через посредство господина Лебезятникова, одну книжку — «Физиологию» Льюиса, изволите знать-с? — с большим интересом прочла и даже нам отрывочно вслух сообщала: вот и всё ее просвещение.
Слайд 71 Теперь же обращусь к вам, милостивый государь мой, сам от
себя с вопросом приватным: много ли может, по-вашему, бедная, но честная девица честным трудом заработать?.. Пятнадцать копеек в день, сударь, не заработает, если честна и не имеет особых талантов, да и то рук не покладая работавши! Да и то статский советник Клопшток, Иван Иванович, — изволили слышать? — не только денег за шитье полдюжины голландских рубах до сих пор не отдал, но даже с обидой погнал ее, затопав ногами и обозвав неприлично, под видом будто бы рубашечный ворот сшит не по мерке и косяком.
Слайд 73А тут ребятишки голодные... А тут Катерина Ивановна, руки ломая, по
комнате ходит, да красные пятна у ней на щеках выступают, — что в болезни этой и всегда бывает: «Живешь, дескать, ты, дармоедка, у нас, ешь и пьешь, и теплом пользуешься», а что тут пьешь и ешь, когда и ребятишки-то по три дня корки не видят!
Слайд 74
Лежал я тогда... ну, да уж что! лежал пьяненькой-с, и слышу,
говорит моя Соня (безответная она, и голосок у ней такой кроткий... белокуренькая, личико всегда бледненькое, худенькое), говорит: «Что ж, Катерина Ивановна, неужели же мне на такое дело пойти?» А уж Дарья Францевна, женщина злонамеренная и полиции многократно известная, раза три через хозяйку наведывалась.
Слайд 76 «А что ж, — отвечает Катерина Ивановна, в пересмешку, —
чего беречь? Эко сокровище!» Но не вините, не вините, милостивый государь, не вините! Не в здравом рассудке сие сказано было, а при взволнованных чувствах, в болезни и при плаче детей не евших, да и сказано более ради оскорбления, чем в точном смысле...
Слайд 77 Ибо Катерина Ивановна такого уж характера, и как расплачутся дети,
хоть бы и с голоду, тотчас же их бить начинает. И вижу я, эдак часу в
шестом, Сонечка
встала, надела платочек,
надела бурнусик и с
квартиры отправилась,
а в девятом часу и назад обратно пришла.
Слайд 78
Пришла, и прямо к Катерине Ивановне, и на стол перед
ней тридцать целковых молча выложила. Ни словечка при этом не вымолвила, хоть бы взглянула, а взяла только наш большой драдедамовый зеленый платок (общий такой у нас платок есть, драдедамовый), накрыла им совсем голову и лицо и легла на кровать, лицом к стенке, только плечики да тело всё вздрагивают... А я, как и давеча, в том же виде лежал-с...
Слайд 80И видел я тогда, молодой человек, видел я, как затем Катерина
Ивановна, также ни слова не говоря, подошла к Сонечкиной постельке и весь вечер в ногах у ней на коленках простояла, ноги ей целовала, встать не хотела, а потом так обе и заснули вместе, обнявшись... обе... обе... да-с... а я... лежал пьяненькой-с.
Слайд 81Мармеладов замолчал, как будто голос у него пресекся. Потом вдруг поспешно
налил, выпил и крякнул.
— С тех пор, государь мой, — продолжал он после некоторого молчания, — с тех пор, по одному неблагоприятному случаю и по донесению неблагонамеренных лиц, — чему особенно способствовала Дарья Францевна, за то будто бы, что ей в надлежащем почтении манкировали, — с тех пор дочь моя, Софья Семеновна, желтый билет принуждена была получить, и уже вместе с нами по случаю сему не могла оставаться.
Слайд 83Ибо и хозяйка, Амалия Федоровна, того допустить не хотела (а сама
же прежде Дарье Францевне способствовала), да и господин Лебезятников... гм...
Вот за Соню-то и вышла
у него эта история с
Катериною Ивановной.
Сначала сам добивался
от Сонечки, а тут и в амбицию вдруг вошли: «Как, дескать, я, такой просвещенный человек, в одной квартире с таковскою буду жить?»
Слайд 84А Катерина Ивановна не спустила, вступилась... ну и произошло... И заходит
к нам Сонечка теперь более в сумерки, и Катерину Ивановну облегчает, и средства посильные доставляет...
Слайд 85Живет же на квартире у портного Капернаумова, квартиру у них снимает,
а Капернаумов хром и косноязычен, и всё многочисленнейшее семейство его тоже косноязычное. И жена его тоже косноязычная...
В одной комнате
помещаются, а Соня
свою имеет особую,
с перегородкой...
Гм, да...
Люди беднейшие и косноязычные... да...
Слайд 86Только встал я тогда поутру-с, одел лохмотья мои, воздел руки к
небу и отправился к его превосходительству Ивану Афанасьевичу. Его превосходительство Ивана Афанасьевича изволите знать?..
Нет? Ну так божия
человека не знаете!
Это — воск... Воск
перед лицом господним;
яко тает воск!..
Даже прослезились, изволив всё выслушать.
Слайд 88
«Ну, говорит, Мармеладов, раз уже ты обманул мои ожидания... Беру
тебя еще раз на личную свою ответственность, — так и сказали, — помни, дескать, ступай!» Облобызал я прах ног его, мысленно, ибо взаправду не дозволили бы, бывши сановником и человеком новых государственных и образованных мыслей; воротился домой, и как объявил, что на службу опять зачислен и жалование получаю, господи, что тогда было!..
Слайд 90Мармеладов опять остановился в сильном волнении. В это время вошла с
улицы целая партия пьяниц, уже и без того пьяных, и раздались у входа
звуки нанятой шарманки
и детский, надтреснутый
семилетний голосок,
певший «Хуторок».
Стало шумно.
Хозяин и прислуга занялись вошедшими. Мармеладов, не обращая внимания на вошедших, стал продолжать рассказ.
Слайд 91 Он, казалось, уже сильно ослаб, но чем более хмелел, тем
становился словоохотнее. Воспоминания о недавнем успехе по службе как бы оживили его и даже отразились на лице его каким-то сиянием. Раскольников слушал внимательно.
Слайд 92— Было же это, государь мой, назад пять недель. Да... Только
что узнали они обе, Катерина Ивановна и Сонечка, господи, точно я в царствие божие переселился. Бывало, лежи, как скот, только брань! А ныне: на цыпочках ходят, детей унимают: «Семен Захарыч на службе устал, отдыхает, тш!» Кофеем меня перед службой поят, сливки кипятят! Сливок настоящих доставать начали, слышите! И откуда они сколотились мне на обмундировку приличную, одиннадцать рублей пятьдесят копеек, не понимаю? Сапоги, манишки коленкоровые — великолепнейшие, вицмундир, всё за одиннадцать с полтиной состряпали в превосходнейшем виде-с.
Слайд 94
Пришел я в первый день поутру со службы, смотрю: Катерина Ивановна
два блюда сготовила, суп и солонину под хреном, о чем и понятия до сих пор не имелось. Платьев-то нет у ней никаких... то есть никаких-с, а тут точно в гости собралась, приоделась, и не то чтобы что-нибудь, а так, из ничего всё сделать сумеют: причешутся, воротничок там какой-нибудь чистенький, нарукавнички, ан совсем другая особа выходит, и помолодела, и похорошела.
Слайд 96Сонечка, голубка моя, только деньгами способствовала, а самой, говорит, мне теперь,
до времени, у вас часто бывать неприлично, так разве, в сумерки,
чтобы никто не видал.
Слышите, слышите?
Слайд 97
Пришел я после обеда заснуть, так что ж бы вы
думали, ведь не вытерпела Катерина Ивановна: за неделю еще с хозяйкой, с Амалией Федоровной, последним образом перессорились, а тут на чашку кофею позвала. Два часа просидели и всё шептались: «Дескать, как теперь Семен Захарыч на службе и жалование получает, и к его превосходительству сам являлся, и его превосходительство сам вышел, всем ждать велел, а Семена Захарыча мимо всех за руку в кабинет провел».
Слайд 99 Слышите, слышите? «Я, конечно, говорит, Семен Захарыч, помня ваши заслуги,
и хотя вы и придерживались этой легкомысленной слабости, но как уж вы теперь обещаетесь, и что сверх того без вас у нас худо пошло (слышите, слышите!), то и надеюсь, говорит, теперь на ваше благородное слово», то есть всё это, я вам скажу, взяла да и выдумала, и не то чтоб из легкомыслия, для одной похвальбы-с! Нет-с, сама всему верит, собственными воображениями сама себя тешит, ей-богу-с! И я не осуждаю; нет, этого я не осуждаю!..
Слайд 101 Когда же, шесть дней назад, я первое жалованье мое —
двадцать три рубля сорок копеек — сполна принес, малявочкой меня назвала: «Малявочка, говорит, ты эдакая!» И наедине-с,
понимаете ли? Ну уж что,
кажется, во мне за краса,
и какой я супруг?
Нет, ущипнула за щеку:
«Малявочка ты эдакая!» — говорит.
Слайд 102Мармеладов остановился, хотел было улыбнуться, но вдруг подбородок его запрыгал. Он,
впрочем, удержался.
Слайд 103Этот кабак, развращенный вид, пять ночей на сенных барках и штоф,
а вместе с тем эта болезненная любовь к жене и семье сбивали его слушателя с толку.
Слайд 104Раскольников слушал напряженно, но с ощущением болезненным. Он досадовал, что зашел
сюда.
Слайд 105— Милостивый государь, милостивый государь! — воскликнул Мармеладов, оправившись, — о
государь мой, вам, может быть, всё это в смех, как и прочим, и только беспокою я вас глупостию всех этих мизерных подробностей домашней жизни моей, ну а мне не в смех! Ибо я всё это могу чувствовать...
Слайд 106И в продолжение всего того райского дня моей жизни и всего
того вечера я и сам в мечтаниях летучих препровождал: и то есть как я это всё устрою, и ребятишек
одену, и ей спокой дам,
и дочь мою единородную
от бесчестья в лоно семьи
возвращу...
И многое, многое... Позволительно, сударь.
Слайд 107Ну-с, государь ты мой (Мармеладов вдруг как будто вздрогнул, поднял голову
и в упор посмотрел на своего слушателя), ну-с, а на другой же день, после всех сих мечтаний (то есть это будет ровно пять суток назад тому), к вечеру, я хитрым обманом, как тать в нощи, похитил у Катерины Ивановны от сундука ее ключ, вынул что осталось из принесенного жалованья, сколько всего уж не помню, и вот -с, глядите на меня, все! Пятый день из дома, и там меня ищут, и службе конец, и вицмундир в распивочной у Египетского моста лежит, взамен чего и получил сие одеяние... и всему конец!
Слайд 109
Мармеладов стукнул себя кулаком по лбу, стиснул зубы, закрыл глаза
и крепко оперся локтем на стол. Но через минуту лицо его вдруг изменилось, и с каким-то напускным лукавством и выделанным нахальством взглянул на Раскольникова, засмеялся и проговорил:
— А сегодня у Сони был, на похмелье ходил просить! Хе-хе-хе!
— Неужели дала? — крикнул кто-то со стороны из вошедших, крикнул и захохотал во всю глотку.
Слайд 111
— Вот этот самый полуштоф-с на ее деньги и куплен, —
произнес Мармеладов, исключительно обращаясь к Раскольникову.
— Тридцать копеек вынесла, своими руками, последние, всё, что было, сам видел... Ничего не сказала, только молча на меня посмотрела... Так не на земле, а там... о людях тоскуют, плачут, а не укоряют, не укоряют! А это больней-с, больней-с, когда не укоряют!.. Тридцать копеек, да-с. А ведь и ей теперь они нужны, а?
Слайд 113Как вы думаете, сударь мой дорогой? Ведь она теперь чистоту наблюдать
должна. Денег стоит сия чистота, особая - то, понимаете? Понимаете? Ну, там помадки тоже купить, ведь нельзя же -с; юбки
крахмальные, ботиночку
эдакую, пофиглярнее,
чтобы ножку выставить,
когда лужу придется
переходить.
Понимаете ли, понимаете ли, сударь, что значит сия чистота?
Слайд 114 Ну -с, а я вот, кровный-то отец, тридцать-то эти копеек
и стащил себе на похмелье! И пью-с! И уж пропил-с!.. Ну, кто же такого, как я, пожалеет? ась? Жаль вам теперь меня, сударь, аль нет? Говорите, сударь, жаль али нет? Хе-хе-хе-хе!
Слайд 115Он хотел было налить,
но уже нечего было.
Полуштоф был пустой.
— Да чего тебя жалеть-то? —
крикнул хозяин, очутившийся
опять подле них.
Раздался смех и даже
ругательства. Смеялись и ругались
слушавшие и неслушавшие, так, глядя только на одну фигуру отставного чиновника.
Слайд 116
— Жалеть! зачем меня жалеть! — вдруг возопил Мармеладов, вставая с
протянутою вперед рукой, в решительном вдохновении, как будто только и ждал этих слов. — Зачем жалеть, говоришь ты? Да! меня жалеть не за что! Меня распять надо, распять на кресте, а не жалеть! Но распни, судия, распни и, распяв, пожалей его! И тогда я сам к тебе пойду на пропятие, ибо не веселья жажду, а скорби и слез!
Слайд 118... Думаешь ли ты, продавец, что этот полуштоф твой мне в
сласть пошел? Скорби, скорби искал я на дне его, скорби и слез, и вкусил, и обрел; а пожалеет нас тот, кто всех пожалел и кто всех и вся понимал, он единый, он и судия. Приидет в тот день и спросит:
«А где дщерь, что мачехе
злой и чахоточной, что
детям чужим и малолетним
себя предала? Где дщерь,
что отца своего земного, пьяницу непотребного, не ужасаясь зверства его, пожалела?»
Слайд 119И скажет: «Прииди! Я уже простил тебя раз... Простил тебя раз...
Прощаются же и теперь грехи твои мнози, за то, что возлюбила много...» И простит мою Соню, простит, я уж знаю, что простит...
Слайд 120
Я это давеча, как у ней был, в моем сердце
почувствовал!.. И всех рассудит и простит, и добрых и злых, и премудрых и смирных... И когда уже кончит над всеми, тогда возглаголет и нам: «Выходите, скажет, и вы! Выходите пьяненькие, выходите слабенькие, выходите соромники!» И мы выйдем все, не стыдясь, и станем. И скажет: «Свиньи вы! образа звериного и печати его; но приидите и вы!»
Слайд 122
И возглаголят премудрые, возглаголят разумные: «Господи! почто сих приемлеши?» И скажет:
«Потому их приемлю, премудрые, потому приемлю, разумные, что ни единый из сих сам не считал себя достойным сего...» И прострет к нам руце свои, и мы припадем... и заплачем... и всё поймем! Тогда всё поймем!.. и все поймут... и Катерина Ивановна... и она поймет... Господи, да при-идет царствие твое!
Слайд 124И он опустился на лавку, истощенный и обессиленный, ни на кого
не смотря, как бы забыв окружающее и глубоко задумавшись. Слова его произвели некоторое впечатление;
Слайд 125на минуту воцарилось молчание, но вскоре раздались прежний смех и ругательства:
—
Рассудил!
— Заврался!
— Чиновник! И проч., и проч.
Слайд 126— Пойдемте, сударь, — сказал вдруг Мармеладов, поднимая голову и обращаясь
к Раскольникову, — доведите меня... Дом Козеля, на дворе. Пора... к Катерине Ивановне...
Слайд 127Раскольникову давно уже хотелось уйти; помочь же ему он и сам
думал. Мармеладов оказался гораздо слабее ногами, чем в речах, и крепко оперся на молодого человека. Идти было шагов двести - триста.
Слайд 128Смущение и страх всё более и более овладевали пьяницей по мере
приближения к дому.
— Я не Катерины Ивановны теперь боюсь, — бормотал он в волнении, — и не того, что она мне волосы драть начнет. Что волосы!.. вздор волосы! Это я говорю! Оно даже и лучше, коли драть начнет, а я не того боюсь... я... глаз ее боюсь... да... глаз... Красных пятен на щеках тоже боюсь... и еще — ее дыхания боюсь...
Слайд 130 Видал ты, как в этой болезни дышат... при взволнованных чувствах?
Детского плача тоже боюсь... Потому как если Соня не накормила, то... уж не знаю что! не знаю! А побоев не боюсь... Знай, сударь, что мне таковые побои не токмо не в боль, но и в наслаждение бывают... Ибо без сего я и сам не могу обойтись. Оно лучше.
Слайд 131Пусть побьет, душу отведет... оно лучше... А вот и дом. Козеля
дом. Слесаря, немца, богатого... веди!