Презентация, доклад Образ Печорина в оценке В. Г. Белинского.

Пыстина Лидия Митрофановна учитель русской литературы школа – гимназия № 9 г. Павлодар

после этого весь роман может почесться злою ирониею, потому что большая часть читателей наверное воскликнет:
"Хорош же герой!"
— А чем же он дурен? — смеем вас спросить».

но ведь это то же самое, что обвинять нищего за то, что у него нет золота: он бы и рад иметь его, да не дается оно ему. И притом, разве Печорин рад своему безверию? Разве он гордится им? Разве он не страдал от него? Разве он не готов ценою жизни и счастия купить эту веру, для которой еще не настал час его?..»

ненавидит себя за это? Разве сердце его не жаждет любви чистой и бескорыстной?..
Нет, это не эгоизм:
эгоизм не страдает,
не обвиняет себя,
но доволен собою,
рад себе. Эгоизм
<не> знает мучения:
страдание есть удел одной любви».

в жизни. В этом человеке есть сила духа и могущество воли».

земля: пусть взрыхлит ее страдание и оросит благодатный дождь, — и она произрастит из себя пышные, роскошные цветы небесной любви...»

болезни в молодом теле, укрепляющие его на долгую и здоровую жизнь. Так силен у него инстинкт истины!»

и кто же эти "все"? — Пустые, ничтожные люди, которые не могут простить ему его превосходства над ними».

на действия первого и рассуждает о них, или, лучше сказать, осуждает их, потому что они действительно достойны осуждения. Причины раздвоения натуры. — противоречие между глубокостью натуры и жалкостью действий одного и того же человека».

и оскорбленного самолюбия, когда он за признание в клевете готов был простить Грушницкому, человеку, сейчас только выстрелившему в него пулею и бесстыдно ожидавшему от него холостого выстрела? А его слезы и рыдания в пустынной степи, у тела издохшего коня?»

холодная расчетливость, систематическая рассчитанность, с которою он обольщает бедную девушку, не любя ее, и только для того, чтобы посмеяться над нею и чем-нибудь занять свою праздность?»

ни выставлять его образцом и высоким идеалом чистейшей нравственности: мы только хотим сказать, что в человеке должно видеть человека и что идеалы нравственности существуют в одних классических трагедиях и морально-сантиментальных романах прошлого века».

а нового еще нет и в котором для человека есть только возможность чего-то действительного в будущем и совершенный призрак в настоящем. Тут-то возникает в нем то, что на языке философском называется рефлексиею. Тут нет полноты ни в каком чувстве, ни в какой мысли, ни в каком действии».

и сферу жизни, в которую он поставлен судьбою. В идеях Печорина много ложного, в ощущениях его есть искажение; но всё это выкупается его богатою натурою. Его во многих отношениях дурное настоящее — обещает прекрасное будущее».

встретился на большой дороге, вот что говорит о его глазах: «Они не смеялись, когда он смеялся... Вам не случалось замечать такой странности у некоторых людей? Это признак — или злого нрава, или глубокой, постоянной грусти. Из-за полуопущенных ресниц они сияли каким-то фосфорическим блеском, если можно так выразиться. То не было отражение жара душевного или играющего воображения: то был блеск, подобный блеску гладкой стали, ослепительный, но холодный; взгляд его — непродолжительный, но проницательный и тяжелый, оставлял по себе неприятное впечатление нескромного вопроса, и мог казаться дерзким, если б не был столь равнодушно спокоен».

с Максимом Максимычем показывают, что если это порок, то совсем не торжествующий, и надо быть рожденным для добра, чтоб так жестоко быть наказану за зло!.. Торжество нравственного духа гораздо поразительнее совершается над благородными натурами, чем над злодеями...» 

изображение этого характера. Чтобы изобразить верно данный характер, надо совершенно отделиться от него, стать выше его, смотреть на него как на нечто оконченное. Но этого, повторяем, невидно в создании Печорина. Он скрывается от нас таким же неполным и неразгаданным существом, как и является нам в начале романа».